Площадь Мальтийских рыцарей в Риме

Хрустя, расцветает звезда Авентина

Над площадью Мальтийских рыцарей,

Что Пиранези когтем львиным

На теплом небе твердо выцарапал.

(А в это время бедный Павел

Гоняет обруч хворостиной,

Не зная, что уже мальтийцы

К ограде стеллы примостили.)

Факелы, урны, Медузы

Белеющие в полнолунье…

А под обрывом в кипарисах

Выпь плачет громко, безутешно.

Как будто бы Магистр Великий

В подбитом горностаем платье

Все ропщет в этих стонах долгих

О несмываемом проклятье.

Читайте также

Театральная площадь Грохот трамваев. Вся расцвеченная, площадь то движется вперед, то вдруг останавливается, и тысячи людских голов поднимают кверху глаза: над Москвой мчатся стаи самолетов – то гусиным треугольником, то меняя построение, как стеклышки

Небо в Риме Где-то в небе мучат рыбу И дрожит, хвостом бия. От нее горит над Римом Золотая чешуя. Только в Риме плещут в небо Развижное — из ведра. Только в Риме смерть не дремлет, Но не трогает зазря, А лежит, как лаццарони, У фонтана, на виду И глядит, как злую рыбу В синем

Забастовка электриков в Риме В ту ночь на главных площадях Вдруг электричество погасло. Луна старалась — только, ах — Не наливайся так, опасно! Фонтаны в темноте шуршали, Но что-то в них надорвалось. Как будто вместо них крутилась, Скрипя и плача, мира ось. И тьма,

Воспоминание о Риме Меня, как сухую ветвь, К Риму долго несла река, И очнулась я, чуть отпив Древле волчьего молока, Что сочится из всех щелей, Что от самых младых ногтей Каждый римлянин жадно пьет Из Волчицы, простёршей над Градом Голубой и бездонный живот. Вот я шла и

Площадь Сахарова В Вашингтоне расположены посольства разных стран, в том числе, конечно, и многочисленные здания посольства России в США. Рядом с Белым домом стоит очень красивый особняк, который принадлежал еще царской России, а потом в течение десятилетий это здание

О «Москве — третьем Риме» Москва и в самом деле была третьим Римом. Это отнюдь не русская идея, а классическая средневековая и общеевропейская: идея translatio imperii, перехода Империи. По официальной византийской концепции Рим перешел на берега Босфора, в Константинополь

ЗАГОВОР В РИМЕ: АМЕРИКАНСКАЯ СВЯЗЬ Совершенно случайно я стал обладателем одного любопытного документа. Подготовлен он в «мозговом тресте» вашингтонской администрации — Центре стратегических и международных исследований Джорджтаунского университета. Если вкратце,

280. Гревская площадь Сюда попадали все, кто мнил себя безнаказанным (нельзя себе даже представить, как они обманывались на этот счет); тут побывали Картуш{111}, и Равайак{112} и Ниве, и Дамьен, и еще более низкий преступник — Дерю{113}. Этот последний проявил здесь холодное

В четвертом Риме верят облакам 1Вплоть до конца нулевых казалось, что можно нажать “replay”, стоит только телевизоры в красном уголке опять поменять на иконы. “Это же я некогда грезил о том, что вновь верну Серебряный век”, — от сердца написал в одном из обозрений критик

11. Кадры на Востоке и в Риме Раздел «Сижу на кадрах» можно закончить несколькими ближневосточными поговорками, которые следует помнить тем, кто «сидит на кадрах», и несколькими фрагментами из речей Марка Порция Катона перед римским сенатом, еще до н.э., вот уже когда были

Александр Проханов «МЫ ГОВОРИЛИ С НЕЙ О ТРЕТЬЕМ РИМЕ...» Отошла в иной мир монахиня Елисавета (Беляева), воспитанница старцев Троице-Сергиевой Лавры и стариц Дивеевской обители, игуменья Спасо-Елеазаровского монастыря, основанного преподобным Евфросином, Псковским

Рафаил Пафомов СНЫ О ТРЕТЬЕМ РИМЕ Тринадцать кольцевых дорог — такова Москва XXI столетия. Первое — большое кольцо окружной железной дороги, второе — "бетонка", третье — Московская кольцевая автодорога (МКАД), четвёртое — малое кольцо Окружной железной дороги, пятое —

И опустела площадь... Полина Винникова 13 ноября 2014 1 Политика Общество Снос памятника Ленину в Харькове как трагедия украинского самосознания Да, живых людей жальче. Но памятник Ленину в Харькове - красивейший, значительный памятник на одной из самых больших площадей

Серая площадь Серая площадь Отрывок из романа Валерий КАЗАКОВ Первый президент России ещё с партийных времён не любил Старую площадь. К этому малоприметному и широко известному только среди высшего начальства страны месту у Бориса Николаевича были свои давние счёты.