Привычка к неограниченным ресурсам

Привычка к неограниченным ресурсам

Два солдата из стройбата заменяют экскаватор

Россия — страна экстенсивной культуры, ресурсы принято не экономить, а мобилизовать — выбивать.

В стратегии продвижения автомобиля на рынок в странах Европы и США обязательно делается упор на то, какой он экономичный и экологичный. В России подобная информация никого не интересует.

Наша система управления всегда обеспечивала большую степень мобилизации ресурсов, чем в соседних странах. В бедном и малонаселенном Московском государстве Иван Грозный собрал для Ливонской войны невиданное по тем временам стотысячное войско. Европейские армии того времени были, как правило, на порядок меньше и состояли из хорошо вооруженных и обученных профессионалов. Кроме непосредственно военной службы, ежегодно десятки, а нередко и сотни тысяч человек были заняты строительством крепостей, «засечных черт» и прочих укреплений. Государственный аппарат России всегда считал наиважнейшей задачей добиться выполнения мобилизационных предписаний.

Неявка на службу преследовалась строго, виновный терял имущество или поместье, если таковое имелось за ним. Никому не позволялось заменять себя другим; в оправдание неявки не принимали никаких отговорок. Ни старости, ни болезни.

Главный ресурс России, основа ее могущества — население. Нас попросту много. Во времена Советского Союза мы были третьими в мире, сейчас — девятые. То, что наша численность стремительно уменьшается (2,6 миллиона за первую декаду XXI века с учетом значительного миграционного притока), и есть самая большая наша проблема.

Если во времена царствования Петра I (начало XVIII века) население России (14 млн человек) было в десять раз больше, чем в Швеции, но значительно отставало от Франции (23 млн), то уже в начале XX века население России (36 млн) существенно превышало население Франции (28 млн) и Великобритании (10 млн). В начале XX века это превышение стало подавляющим: Россия — 130 млн, Франция — 40 млн, Великобритания — 35 млн. Самый бурный рост населения в нашей стране происходил во второй половине XIX века. С 1858 по 1897 год население Российской империи возросло от 68 до 125 млн человек. Прирост составил 1,8% в год, тогда как в Юго-Восточной Европе — 0,4–0,5%, а в Северо-Западной Европе — 0,7–1,1%. Этот скачок, по-видимому, и привел к социальному взрыву в начале XX века — слишком много горячих молодых голов.

Неограниченные мобилизационные возможности никак не способствовали бережному отношению к ресурсам, в том числе и к людским.

Английский адмирал Паддон, служивший Петру Первому, писал Ф.М. Апраксину, что в 1717 году у него из-за гнилого продовольствия в течение месяца из 500 новобранцев умерло 222, а остальные «почитай, помрут с голоду, обретаются в таком бедном состоянии от лишения одежды, что опасаются, скоро помрут».

Упор на число, а не на умение органически присущ российской армии.

Александр Гольц. «Технологи» — это военные интеллектуалы, полагающие, что традиционный российский способ ведения боевых действий, который в значительной степени базируется на расточительном расходовании живой силы, а также выносливости и отваге рекрутов-крестьян, не соответствует более требованиям современной войны.

«Волшебники», напротив, напирают на то, что особые качества русского солдата позволяют компенсировать техническое превосходство любого противника и победить несмотря ни на что. Генерал М.И. Драгомиров в 1870–1880-х годах всерьез доказывал, что способность превозмогать смерть и страдания является основой «удальства», присущего русскому солдату.

В разные времена «волшебники» по-разному объясняли свой расчет на беззаветную стойкость русского солдата: его религиозным чувством, особенностями национального характера, верой в идеи коммунизма. Как несложно заметить, в России технократы всегда оказывались в проигрыше, а «волшебники» безнаказанно расплачивались чужими жизнями за свой «патриотизм», далеко не всегда бескорыстный.

Николай I: У меня миллионная армия, проведу мобилизацию — будет полтора миллиона, попрошу Россию, и будет два с половиной — три миллиона.

В России человек дешевле, чем машина. Это одна из основных констант экономики. Автоматизация никому не нужна. Герой — тот, кто ценой своей жизни спас трактор или мешок зерна. Строятся огромные заводы с низкой производительностью труда и низким качеством продукции, за счет низкой зарплаты персонала и дешевизны природных ресурсов они не менее прибыльны, чем предприятия на Западе. Перерасход недорогих ресурсов компенсирует все прочие недостатки.

Ориентация на вещи, дешевые в производстве, приводит к большим эксплуатационным затратам. Особенно наглядно это проявляется в жилищном строительстве. Вопиющие примеры растраты ресурсов — ямочный ремонт автомобильных дорог, садовые домики и лопатное садоводство. По принципу большой пирамиды устроена система подготовки кадров: за счет очень большого захвата в нужный момент под рукой оказываются необходимое небольшое число талантливых работников, пробившихся наверх. Православие, а потом и марксизм-ленинизм внедрялись, казалось бы, топорными, примитивными методами, но непрерывным потоком, проникая во все щели, а потому и эффективно.

А. Прохоров: У системы управления нет необходимости экономить ресурсы. Если государство в состоянии согнать во время войны под свои знамена едва ли не все мужское население страны и мобилизовать все финансовые ресурсы, зачем ему достигать большей эффективности, учиться побеждать не числом, а умением, зачем ему прикладывать усилия с тем, чтобы уменьшать людские и материальные потери? Гораздо продуктивнее приложить те же усилия для проведения дополнительных мобилизаций: во-первых, это лучше получается, а во-вторых, дает больший прирост привлеченных ресурсов, чем их экономия. Рационально мыслящий русский управленец не тратит время и силы на экономию, он тратит их на привлечение дополнительных ресурсов.

Основной механизм решения задач российским государством — мобилизация и перераспределение. Соответственно в руководителях ценится прежде всего умение мобилизовать и перераспределить ресурсы. Перераспределение ресурсов как универсальная «управленческая отмычка» применялось и применяется государственными органами управления, и негосударственными организациями, и населением. Получив в 1861 году землю, крестьянские общины направляли свою энергию не на интенсификацию сельского хозяйства, а на попытки перераспределить в свою пользу оставшиеся у помещиков земли. Крестьяне и все «передовое общество» настойчиво требовали «черного передела», борьба за который определила вектор общественного развития страны и логически привела к революции. Не хватает оборотных средств — перераспределим внутренние ресурсы за счет персонала: задерживается зарплата, ухудшаются условия труда. Есть недостаток воды в южных районах — давайте перераспределим водные ресурсы страны, перебросив воды северных рек на юг. Недостаток рабочей силы на селе — давайте перераспределим трудовые ресурсы, обязав городские предприятия и учреждения посылать людей на сельхозработы. Проблемы Москвы будут решаться за счет четырехкратного увеличения ее площади. Администрации мегаполисов настойчиво пытаются присоединить к себе соседние города, игнорируя большие неухоженные территории внутри действующих границ.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.