Поражение «победителей»
Поражение «победителей»
О суэцком кризисе на Западе, в Израиле, в арабских странах вышли сотни книг самых различных жанров: научные монографии, публицистические брошюры, объемистые мемуары политических и военных деятелей, прямых и косвенных участников событий. Их авторы, придерживаясь различных взглядов и преследуя разные цели, естественно, дают весьма противоречивые оценки событий. Тем более важно отметить, что большинство авторов волей или неволей признают, что в те трудные для Египта дни именно твердая позиция Советского Союза сыграла важную, можно сказать, решающую роль не только в срыве «тройственной» агрессии, но и в ликвидации ее последствий в течение относительно короткого срока. Однако есть и такие, кто стремится умалить значение Советского Союза в срыве планов империализма, пытается представить дело так, будто советская поддержка носила чисто символический характер и ограничивалась только дипломатической сферой. Подобные утверждения можно встретить даже в трудах отдельных египетских авторов, которые, руководствуясь явно неблаговидными целями, тщатся внести свою лепту в фальсификацию истории. Между тем в арабских странах, да и на Западе до сих пор хорошо помнят, какой резонанс произвела направленная 5 ноября 1956 года в Совет Безопасности ООН советским министром иностранных дел телеграмма, в которой содержалось требование немедленно прекратить военные действия и в трехдневный срок вывести все вторгшиеся на территорию Египта войска, а также предложение в случае невыполнения этого требования оказать Египту военную помощь со стороны всех членов ООН, и прежде всего СССР и США. В тот же день Советское правительство обратилось к президенту США с предложением совместно использовать с санкции ООН вооруженные силы для прекращения агрессии против Египта.
Советская инициатива не встретила поддержки в Вашингтоне. Иначе и не могло быть, ибо США, проводя с самого начала суэцкого кризиса политику поощрения агрессии против Египта, вовсе не были заинтересованы в срыве ее, прежде чем она достигнет своих целей. Позднее шеф американского ЦРУ Аллен Даллес признал, что США были информированы о «тройственной» агрессии, но не захотели ее предотвращать, ожидая, как развернутся последующие события.
А события развернулись вовсе не так, как хотели агрессоры и те, кто им сочувствовал. 5 ноября 1956 года Советское правительство направило послания главам правительств Англии, Франции и Израиля с предупреждением о самых серьезных последствиях продолжения агрессии и готовности Советского Союза принять решительные меры для восстановления мира на Ближнем Востоке. Этот шаг отрезвляюще подействовал на участников «тройственной» агрессии.
6 и 7 ноября 1956 года были получены ответные послания от премьер-министров Англии и Франции, в которых сообщалось, что они отдали приказ своим войскам в Египте прекратить огонь в ночь с 6 на 7 ноября, а 8 ноября аналогичное послание было получено и от главы правительства Израиля. Однако прекращение огня не могло автоматически положить конец агрессии. Нужно было заставить интервентов вывести свои войска с оккупированной египетской территории. И в этом вопросе позиция Советского Союза также сыграла важную роль. Она была ясно выражена в заявлении ТАСС, опубликованном 11 ноября 1955 года, где подчеркивалось, что советские люди не останутся пассивными наблюдателями международного разбоя, если агрессоры не выведут своих войск с территории Египта.
15 ноября 1956 года Советское правительство направило Англии, Франции и Израилю новые послания, в которых было выражено настойчивое требование о немедленном выводе войск интервентов с египетской территории. Мужественная борьба египетского народа и решительная позиция Советского Союза, поддержанные всеми миролюбивыми силами, сорвали замыслы агрессоров и заставили их покинуть не только берега Суэцкого канала, но и весь Синайский полуостров. Они вынуждены были это сделать без каких-либо политических условий и без всяких территориальных уступок со стороны Египта.
В декабре 1956 года подразделения англо-французских войск оставили зону Суэцкого канала, в январе 1957 года вынуждены были уйти с Синая и израильские оккупанты, а затем, в марте 1956 года,— и из сектора Газа.
При анализе противоречивых результатов суэцкой войны года прежде всего бросается в глаза определенное несоответствие ее военных и политических итогов.
Обе стороны понесли значительные людские и материальные потери. Египетские войска только на Синае в боевых действиях с израильскими агрессорами потеряли около 3 тысяч человек убитыми и ранеными. Но еще больше было жертв среди мирного населения египетских городов, подвергшихся варварским бомбардировкам и обстрелу англо-французских интервентов. Многие кварталы Порт-Саида были полностью разрушены. «Порт-Саид пожертвовал собой ради Египта и арабского мира,— говорил впоследствии Насер,— и расстроил план империалистов, которые заявили, что они оккупируют Египет в 24 часа» [37].
Агрессоры хотя и не смогли полностью осуществить военные цели — в течение недели овладеть всей зоной Суэцкого канала и Каиром, смогли тем не менее оккупировать почти весь Синайский полуостров и значительную часть приканальной зоны. Египетские вооруженные силы и отряды ополченцев оказали интервентам упорное сопротивление, проявив большое мужество и стойкость в боях на Синае в районах Умм-Катаф, Рафах и Газа. В ходе этих боев израильские войска потеряли около тысячи человек убитыми и ранеными, а также большое количество танков. Еще больше интервентов нашло смерть в Порт-Саиде и Порт-Фуаде. Упорное военное сопротивление Египта сорвало расчеты империалистов на молниеносную победу.
Осуществленная против Египта коллективная вооруженная акция Англии и Франции была выражением их стремления старыми методами колониализма достичь, по существу, неоколониалистских целей. Они состояли не в завоевании Египта и не в восстановлении колониального господства в его старом обличье, а в свержении прогрессивного режима и в замене его прозападным марионеточным правительством, которому можно было бы навязать капитулянтские условия мира с Израилем и кабальные соглашения с Западом Однако выявилось не только бессилие военных методов колониализма, но и беспомощность Англии и Франции в достижении политических целей неоколониализма без активной поддержки США.
Как отмечал позднее Г. Киссинджер, будучи в то время профессором Гарвардского университета, суэцкий кризис убедительно показал, что Англия теперь уже неспособна к серьезным самостоятельным действиям. В суэцкой войне «она в известной степени сама себя ранила» сильнее, чем во всех других случаях. «После Суэца,— заключает Г. Киссинджер,— английская дипломатия во многом утратила прежнюю уверенность» [38].
Частично осуществленные Англией и Францией военные цели суэцкой кампании были достигнуты ценой непропорционально больших экономических и политических издержек.
Суэцкая авантюра буквально потрясла экономику Англии и Франции. Особенно дорого она обошлась Франции, ее валютные запасы почти иссякли, а инфляция и рост цен в стране приобрели невиданные до сих пор масштабы. Участием в суэцкой войне Ги Молле, пишет советский историк Н. Н. Молчанов, «нанес такой удар по системе Четвёртой республики, от которого она уже не оправилась»[39].
Суэцкая война поставила Англию, по свидетельству бывшего в то время канцлером казначейства Г. Макмиллана, «на грань банкротства» и обошлась ей по меньшей мере в 250 миллионов фунтов стерлингов [40].
Что касается позиции Вашингтона в суэцком кризисе, то она при всей ее двойственности и противоречивости преследовала, по существу, империалистические цели в отношении арабского мира, которые, однако, он пытался осуществить чисто неоколониалистскими методами. Сыграв роль одного из подстрекателей суэцкой агрессии, США в момент кульминации кризиса сочли для себя более выгодным отмежеваться от своих союзников. Все это, естественно, привело к определенному обострению разногласий между империалистами, "что объективно способствовало успешному противоборству Египта в отражении «тройственной» агрессии.
Однако Насер сознавал, что эти разногласия в основном касались сферы методов и тактики, а конечные цели империалистов в конце концов были одинаковы — помешать укреплению независимости Египта и его движению по пути прогресса, не допустить углубления египетской революции и дальнейшего расширения арабского освободительного движения, восстановить н укрепить позиции империализма на Ближнем Востоке.
После перерастания суэцкого кризиса в военную фазу правительство США учло непопулярность затеваемой агрессии в глазах мирового общественного мнения* особенно в арабском мире, а также возможные последствия ее провала. Поэтому оно прибегло к лицемерной тактике: на словах Вашингтон как будто отмежевался от своих союзников, а на деде оказывал им не только политическую, но и экономическую поддержку, снабжая Англию л Францию нефтью и предоставив Лондону заем в сумме 500 миллионов долларов.
Не случайно впоследствии известный американский политический деятель Р. Мэрфи в порыве откровенности упрекнул Ги Молле в том, что Англия и Франция не продолжили войну до победного конца. «Я знаю своих соотечественников,— заявил он,— Эйзенхауэр и Даллес изменили бы свои позиции перед фактом успеха»[41].
США не ограничивались только платоническим сочувствием. Позднее стало известно, что по заданию Дж. Ф. Даллеса ЦРУ предприняло в то время ряд неудавшихся попыток устранить Насера и направило для этой цели в Египет три группы убийц[42]. Президент Насер знал или догадывался об этом и имел все основания в тот период и в последующем не доверять «бескорыстному посредничеству» США в урегулировании ближневосточного конфликта. Насер знал, что и старые, и новые колонизаторы связывали осуществление своих империалистических планов в Египте с подрывной и заговорщической деятельностью внутренней реакции. Она, объявив Насера «врагом Аллаха № 1», организовала на него несколько покушений и вела продолжительную подпольную войну против нового режима. Поэтому Насер параллельно с решительными мерами по выкорчевыванию остатков колониализма вел постоянную борьбу с местными реакционными силами Однако этот курс Насера уже тогда, как признают в своих мемуарах А. Садат и его сподвижник С. Марей, встречал недовольство и противодействие не только феодально-клерикальных кругов, но и правого крыла египетского руководства.
Выступление Израиля в качестве застрельщика агрессии показало арабским народам подлинную сущность сионистского государства, выступающего в роли форпоста и жандарма колониализма на Ближнем Востоке. Участие Израиля в «тройственной» агрессии безусловно облегчило ее организаторам осуществление чисто военных целей интервенции, однако это повлекло за собой самые тяжелые политические и экономические издержки для империалистов. После 1956 года борьба против израильской агрессии более тесно стала связываться арабскими народами с их борьбой против колониализма и империализма. В силу этого сам арабо-израильский конфликт приобрел более ярко выраженный международный характер.
Попытки некоторых буржуазных историков, вроде американского политолога И. Глассмена, представить агрессивные действия Израиля как «превентивные» или «ответные меры» на «поставки арабам советского оружия» преследуют цель не только оправдать Тель-Авив, но и вбить клин в советско-арабское сотрудничество[43]. Утверждение Глассмена, будто именно поставки советского оружия Египту в 1955—1956 годах «спровоцировали» нападение Израиля, так как они, дескать, «дестабилизировали баланс вооружений», поистине носит не только смехотворный, но и явно провокационный характер. Ведь хорошо известно, что массовые поставки Израилю новейшего оружия из западных стран, как отмечает А Наттинг, начались в 1954 году, то есть задолго до того, как в Египет стало поступать вооружение из социалистических государств[44].
Нельзя не согласиться с утверждением бывшего посла Великобритании в Египте X. Тревельяна, что «тень 1956 года» витала над событиями 1967 года на Ближнем Востоке[45]. «Тройственная» агрессия против Египта посеяла семена, давшие кровавые всходы и в последующих событиях.
В условиях нерешенности ключевых проблем арабо-израильского конфликта все туже затягивался узел ближневосточного кризиса, расширялись его рамки, и одновременно происходило все более четкое размежевание социальных и классовых сил в этом регионе. И неизменно на всех крутых поворотах истории, при каждом обострении арабо-израильского конфликта и при возникновении других региональных конфликтов происходило по классовому признаку и размежевание внешних сил, которые в той или иной степени оказывались в него вовлеченными. Империалисты в лице колонизаторов и неоколонизаторов, как правило, поддерживали агрессивный курс сионистского Израиля, происки и заговоры арабской реакции; что касается Советского Союза и других стран социалистического содружества, то они всегда занимали последовательную и принципиальную позицию, поддерживая борьбу арабских народов против империализма, сионизма и реакции, за укрепление национальной независимости, за социальный прогресс и справедливый мир.
Уроки суэцкого кризиса 1956 года, как и последующие события на Ближнем Востоке, убедительно доказали, что борьба арабских народов против израильской агрессии объективно носит антиимпериалистический характер. Поэтому ее успех зависит не только от конкретного соотношения военных сил, но и от последовательности антиимпериалистического курса арабских руководителей во внешней и внутренней политике, от правильного учета ими реальной расстановки сил на международной арене.
Уже сразу после окончания «тройственной» агрессии президент Насер имел возможность убедиться в неоколониалистской сущности ближневосточной политики США, в ее неискренности и двуличии. Вашингтон оказывал существенную поддержку Тель-Авиву в затягивании полного вывода израильских войск со всех оккупированных территорий. Американцы за спиной Египта вступили е Израилем в сепаратные переговоры, а также настаивали на передаче войскам ООН в секторе Газа несвойственных им функций административного управления этой территорией Таким образом, уже в то время Вашингтон, выдавая себя за миротворца на Ближнем Востоке, начал прибегать к методам закулисной дипломатии. На словах американская дипломатия увещевала и даже иногда «осуждала» агрессоров, а на деле всячески потворствовала и помогала оккупантам удерживать захваченные арабские земли.
После суэцкого кризиса США сочли время подходящим для того, чтобы занять место старых колониальных держав, что отвечало давним планам американского империализма на Арабском Востоке. В январе 1957 года группа из 70 американских конгрессменов потребовала «интернационализации» части территории Египта, граничащей с Израилем, и лишения Египта права управления Суэцким каналом. Это была попытка провести пресловутый план, выдвинутый Даллесом еще в период суэцкого кризиса. Одновременно ряд американских монополий во главе с «Чейз Манхэттен бэнк» предложил египетскому правительству сдать Суэцкий канал в аренду Американская дипломатия настойчиво стремилась навязать ООН «суэцкий вопрос», чтобы под видом «интернационализации» добиться установления над каналом контроля США.
В результате политической поддержки со стороны СССР, других стран социализма, а также ряда неприсоединившихся африканских и азиатских государств Каир смог отстоять свои позиции в отношении Суэцкого канала. В начале 1957 года -египетское правительство в специальном меморандуме, направленном всем странам, изложило принципы, которые должны быть положены в основу режима судоходства, в том числе возмещение убытков по обоюдной договоренности или путем арбитража. В конце апреля 1958 года переговоры в Риме между представителями Египта и акционерами компании завершились парафированием соглашения относительно их компенсации. Тем самым получила официальное признание национализация компании Суэцкого канала.
Антиимпериалистическая направленность проводившейся Насером политики нашла отражение во взятом им на последующих этапах курсе на решительное вытеснение иностранного капитала и монополистических компаний внутри страны. Мероприятия, осуществленные в этом отношении в период после «тройственной» агрессии, приняли широкий масштаб и носили радикальный характер. Позиции иностранных монополий в экономике страны были серьезно подорваны, что имело важнейшее значение для проведения независимой внешней политики Египта. Одновременно было начато осуществление первого пятилетнего плана развития промышленности, в котором большое место занимал государственный сектор, и предусматривалось проведение ряда прогрессивных социально-экономических мероприятий.
В этих условиях британский империализм оказался вытесненным из Египта, а США вынуждены были отказаться от планов «интернационализации» части египетской территории, за которыми скрывались их намерения установить там в тех или иных формах неоколониалистское господство. Принципиальная и бескомпромиссная внутренняя и внешняя политика Насера, его решительный отказ от участия в военных блоках империалистов вызывали их гнев и раздражение, но зато служили воодушевляющим примером для всех арабских стран в их борьбе за укрепление национальной независимости и социальный прогресс.
Важное значение имел также тот факт, что в борьбе против происков колониализма и сионистского экспансионизма на Ближнем Востоке Насер добивался консолидации арабских сил на антиимпериалистической основе и опирался на поддержку мирового революционного движения, в первую очередь — стран социалистического содружества.
Особенно высоко руководители Египта и других арабских стран оценили последовательную и решительную позицию Советского Союза во время суэцкого кризиса. Президент Насер в мае 1966 года, выступая на митинге в Порт-Саиде по случаю прибытия туда советской правительственной делегации, особо отметил, что поддержка СССР вселила в египетских патриотов уверенность в победе над империализмом и помогла отразить «тройственную» агрессию в 1956 году.
Пытаясь объяснить причины провала агрессии, некоторые западные и арабские авторы на первый план выдвигают особые заслуги и личные качества президента Насера. Безусловно, личные качества Насера играли важную роль в политике. Но гораздо большее значение имели, конечно, те политические принципы, которые были им разработаны на опыте долголетней борьбы против происков империализма и агрессивных вылазок израильских милитаристов. И главный из этих принципов основывался на понимании исторической реальности второй половины XX века: соотношение сил в мире все больше изменяется в пользу социализма и национально-освободительных революций. Поэтому только в опоре на них освобождающиеся страны могут отстоять и укрепить свою независимость. Насер прекрасно сознавал, что любая уступка империализму неизбежно отразится на положении внутри страны, приведет к свертыванию прогрессивных социально-экономических преобразований; к ослаблению ее военного потенциала, к отступлению от независимого внешнеполитического курса В лице Советского Союза Насер видел наиболее надежного и верного гаранта свободы, независимости и прогресса Египта
Весь последующий ход событий на Ближнем Востоке свидетельствует о том, что Советский Союз постоянно поддерживал справедливую борьбу арабских народов против империализма и сионизма, а США были не только опорой этих сил, но и сами вскоре выступили в роли агрессоров и интервентов.
Один из творцов империалистической политики того периода Селвин Ллойд вынужден прямо признать; «Не может быть двух мнений — ясно для всех, что мы потерпели дипломатическое и политическое поражение» О других проявлениях суэцкого фиаско он предпочел умолчать, отнеся к «активу» суэцкого кризиса лишь появление «доктрины Эйзенхауэра», приведшей к ослаблению позиции Англии на Ближнем Востоке. Однако и этот «актив» оказался весьма сомнительным, ибо заполнение «вакуума силы», по признанию С. Ллойда, не уменьшило напряженность, а увеличило ее[46]. К такому же выводу пришел двадцать лет спустя и французский коллега С Ллойда — Кристиан Пино, признавший, что «Суэц был ошибкой» и Англии, и Франции[47].