6. А это может быть и анекдот

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

6. А это может быть и анекдот

Харьковский электромеханический завод (ХЭМЗ) был, собственно говоря, системой заводов. Был машинный завод, аппаратный завод, был релейный завод, был проектно-технический отдел, были общезаводские производства - сварочное, металлургическое производство, изоляционный цех и так далее. И проектно-технический отдел выдавал по комплексному заказу (скажем, электрооборудование прокатного стана или экскаватора), заказы на машины, на аппараты, на реле и так далее. Так вот, для одного заказа были нужны сельсины. Все делают, работают, заказ задерживается, в чем дело - нет сельсина. Совещание у директора, крик, шум, и по ходу дела кто-то произносит фразу - «сельсину надо создать условия». Директор - так вызовите сюда этого Сельсина и спросите, что ему надо? Но это может быть и анекдот.

А директором был какой-то период Вася Шибакин, балтийский матрос. Он имел какое-то отношение к Кронштадтскому мятежу. Не прямое, поэтому остался жив, но только через много лет попал директором на завод, и не случайно, так как закончил, кажется, минные классы, где преподавали электротехнику, поэтому ХЭМЗ был ему чуть ли не по специальности. На заводе он навел порядок; сделал так называемый «Шибакинский проспект» - хорошую асфальтированную дорогу вдоль всех корпусов, с цветами по бокам. Хозяйственник был хороший. Рассказывают о нем всякое. Например, прибыв на завод и посмотрев на секретаршу, он позвонил в отдел кадров, спросил - откуда взялась? Ему - комсомол прислал. Он звонит секретарю ВЛКСМ завода и говорит - ты что ко мне направил? Посмотреть не на что!

Как-то раз на заводе стоял заказ из-за отсутствия шеллака. Он вызвал начальника снабжения и приказал - найти! Тот нашел, приволок. Опять бригада стоит. Он - в чем дело? Рабочие - не можем развести шеллак, нет спирта. Он - рабочим - вы что - спирт (соответствующий жест рукой) достать не можете?

Вообще со снабжением завода материалами всегда была напряженка. Делали как-то синхронный компенсатор с воздушным охлаждением, у которого станина имеет много окон, в готовой машине закрываемых крышками.

Выходной день. Начальник цеха крупных машин Александр Фогель жил недалеко от меня, заходит утром и говорит - давай поедем на завод, там что-то не получается у шихтовщиков статорного железа. Поехали. Станина лежит на боку. В середине калиброванная стойка, от которой на равных расчетных расстояниях должны находиться так называемые призмы, на которые шихтуются листы пакета статора. Так же должно быть выдержано расчетное расстояние по хорде между этими призмами.

Я внутри станины, как в решетчатой клетке, проверяю индикатором размеры, тут же стул, на котором чертеж и на который приходится становиться, так как размеры должны быть выдержаны по всей высоте.

Снаружи стоит Фогель, подходит директор, грозный Иван Тимофеевич Скиданенко - «Скид».

И говорит Фогелю: «Слушай, уже 20-е число, а у тебя и 50% плана нет».

«Иван Тимофеевич, Вы же знаете, что в расчете электрической машины участвуют три основных элемента: медь обмотки, железо статора и воздух воздушного зазора. Так вот: воздухом я обеспечен на 100%, и, что самое главное, с начала месяца, а медь для обмоток и динамную сталь для статора я на упомянутое Вами 20-е число получил как раз на 40% от потребности месяца».

Скид: «В 16 ко мне с Иосифом».

А начальником снабжения на ХЭМЗе был знаменитый Иосиф Пинскер. Рассказов или анекдотов о нем было множество. Вот, например. Едет Пинскер со своим помощником в Москву добиваться фондов на металл.

Приехали. Утром Пинскер отправляет помощника в аптеку купить йод, вату, бинты и костыль, а не будет костыля - палку. Тот приносит.

«Мажь лоб и левую щеку, клади вату, бинтуй. Левую руку из пиджака, кисть тоже йодом, бинтуй, мы ее подвесим. Пиджак только на правую руку и накинем на левое плечо. Поехали в Союзглавметалл. Палку не забудь».

В приемной куча народа. Уступают стул, человек, видно, попал в аварию. Пинскер садится, охает и через некоторое время хватается за сердце. Секретарь идет к начальнику. Впускает Пинскера вне очереди. В кабинете, когда начальник начинает «зажимать» фонды, с Пинскером опять плохо. Сердце.

В общем, все фонды и в полном объеме он получил!

Или такая операция. ХЭМЗ делает утюги. Нет нихромовой проволоки для спиралей. Пинскер знает, что московский завод «Динамо» ее имеет. Главный инженер ХЭМЗа Борисенко Николай Иванович, милейший человек, всеобщий любимец; у него приятель - главный инженер завода «Динамо», и Пинскер дает ему телеграмму:

«Терплю личные неприятности если можешь пришли авиапосылкой проволоку нихромовую утюгов. Николай».

Посылка прибывает. Утюги выпускаются. Проходит несколько дней. Звонит динамовец Николаю Ивановичу, интересуется, получен ли нихром и что за личные неприятности?

- Какие неприятности, какой нихром?

- Как же, в твоей телеграмме…

- Пинскера ко мне! Убью этого бандита! (Но у Николая Ивановича гнева хватало не более, чем на одну минуту). Ну, как же тебе, Иосиф, не стыдно, это же очень некрасиво.

- Стыдно. Действительно, некрасиво. А было бы красивее, если бы ХЭМЗ имени Сталина не выполнил план месяца по утюгам?

Пинскер проявлял «бандитизм» и внутри завода. Нет проволоки медной нужного сечения для обмотки каких-то двигателей. Пинскер берет на складе бланк технического предписания и дает указание цеху за своей подписью применить два провода меньшего сечения, но в сумме положенного по документации сечения.

Цех загипнотизирован бланком, на подпись внимания не обращает и производит обмотку. Очень туго в пазу, клинья не забить. Пинскер пишет техническое предписание уменьшить число витков.

Двигатели изготовлены. При испытаниях обнаруживается отступление от техусловий.

ОТК машины не выпускает. Вопрос доходит до Николая Ивановича Борисенко. Он раскапывает все по обмотке. Срочно Пинскера на ковер!

- Иосиф! Я убью тебя, бандита! Плати наличными в кассу завода и бери двигатели домой!

- Николай, ну не волнуйся, у меня же нет фондов на двигатели, я не могу их взять (тут он законник), пусть ОТК дает мне все отступления, и я через 3 дня привезу письмо заказчика, что ему необходимы двигатели именно с этими показателями, а фонды у него есть.

Если собрать все о нем, то можно написать книгу «Повесть об Иосифе Пинскере» не менее увлекательную, чем «Повесть о Ходже Насреддине» Леонида Соловьева.