О сетевых дневниках и литературной критике

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

О сетевых дневниках и литературной критике

Писатель-фантаст, сценарист, юморист. Зовут Леонид Каганов. У него вышла новая книга. Называется «Путь Ежика». Подзаголовок – «Сетевой дневник за 2000–2002 год». Это далеко не первый подобный опыт. На западе за такие книги даже специальную премию – «Блукера» – дают. А у нас пионерами этого дела были Игорь Петров (ЖЖ-юзер labas), Лора Белоиван (tosainu), да и у издательства «Memories» книга Каганова не первая – оно уже может похвастаться томиками ЖЖ-юзеров bujhm и polumrak. Единственное, что ново в этом проекте, – издатель перенес дневник из Интернета в книгу почти без купюр. Но имеет ли это отношение к художественной литературе?.. Кто вправе об этом судить: читатели или литературные критики? Чье мнение важнее? Критики ли формируют вкусы? Думаю, какая-то часть читателей действительно прислушивается к мнению критиков.

На презентации книги литературных критика было всего два – Данила Давыдов и я. Мы оба из Литинститута, оба лауреаты, оба высокомерны: Давыдов через край, я умеренно. Друг друга терпим: лицемерненько обнимаемся, говорим приятные вещи… У Каганова, казалось бы, тоже немало титулов, однако в элитарной, серьезной литературе его награды не считаются: они ему даны за фантастику. А это, с точки зрения солидного критика, не литература. И в АСТ издаваться – позор. Печататься нужно в «толстых» журналах, а издательство у нас одно – «Вагриус».

Давыдов после презентации кривится: «Я об этом писать не буду. Мрак». Действительно, Каганов мало того, что фантаст, так еще и ведет себя как-то непрофессионально. Или ему не нужны положительные рецензии? Или он не понимает: критик хочет, чтобы автор его пооблизывал, покрутился вокруг с раболепной улыбкой. Иначе зачем вообще критикой заниматься? Мне очень интересно – это у писателя такой стиль или он по незнанию. Подхожу. Задаю вопрос.

– Не боитесь, что критика воспримет вашу блог-книгу в штыки или вообще не заметит, а тираж не разойдется?

– Если честно, ситуация меня до обалдения умиляет и заставляет совершенно иными глазами посмотреть на механизмы общественного резонанса. Дело в том, что я уже больше 10 лет зарабатываю литературой, в СП с 1998 года, у меня вышло пять книг и некоторые даже удостоены премий, но это сроду никого не волновало. Пока не настал день, когда мой старинный друг Игорь Белый, основатель издательства «Memories», издал элитным тиражом… мой Интернет-дневник. И организовал презентацию. Наутро я проснулся знаменитым. Это уже четвертое интервью, которое я даю.

– Вы думаете, что я у вас беру интервью?

– А что же? Вон у вас цифровой диктофон на шее висит, а на нем горит лампочка. Значит – включен.

– Зачем нужны эти записи в блогах писателю? Это же пошло. Вдобавок дневник отнимает творческую энергию, которой потом не хватит для новой книги.

– Творческая энергия – штука плохо управляемая. Лично мне не всегда удается направить ее по назначению. Тогда она изливается, например, в дневник. Потому что когда ты выполняешь творческое задание, например, статью сочиняешь – надо держаться строго в рамках и теме. Когда ты пишешь собственную книгу – здесь, казалось бы, все свободно, но практически – ты опять должен держаться в рамках, которые сам себе поставил. А в дневнике можно писать что угодно, чем в данный момент занята твоя голова: и частушку про политику, и как за кефиром на скутере ездил, и про фильм новый. Есть тут, конечно, задача – не писать того, что постороннему человеку было бы читать откровенно скучно. Но ее решить проще. И приятнее. Поэтому я всегда думал, что время, потраченное на дневник, – это такой отдых для души, а его продукт никогда не пригодится, потому что у всех этих текстов нет будущего. Неформат, как говорят издатели. А вот оказалось – можно сделать книжку!

– Когда в книге и в блоге вы сообщаете пароль от своего ящика, то не боитесь? Судя по материалам в Интернете, у вас много недоброжелателей. Я, например, видел обсуждение ваших текстов… Например, помните, как вас ругали после рассказа «Письмо отца Серафима»? Не боитесь, что кто-нибудь зайдет к вам на ящик и поглумится?

– Это очень забавное занятие – при случае как бы рассеянно процитировать в интернете свой пароль. Рекомендую. Туда сразу куча любопытствующих (или злонамеренных), отложив все свои дела, бросаются. Наивные…

– В вашем творчестве много текстов посвященных компьютерам, интернету. В них сквозит какая-то странная влюбленность во все это.

– У меня первое образование – компьютерное, мне вообще нравится техника и электроника.

– По всему видно, что у вас склад ума не гуманитария, а технаря.

– Известно, что лучшие писатели получаются из медиков. Вспомним: Чехов, Булгаков, кстати, и Лукьяненко – это все врачи. Неплохие писатели получаются также из ментов, военных и моряков. Меньше всего писателей выходит из Литинститута – даже меньше, чем из художников. С большим трудом можно вспомнить пару фамилий, да и то, как правило, они были известны и до поступления. Из филологов писателей уже заметно больше. Много и писателей-журналистов, но достичь больших успехов им часто мешают профессиональные привычки, заставляя писать быстрым «обозревательским» языком и вываливать на читателя горы информации, перечней и фактов, хотя читатель ждет от книги художественного слова и увлекательного сюжета. Много хороших писателей вышло из технарей – инженеров, математиков, физиков. Но все-таки медики, на мой взгляд, вне конкуренции.

– Вы книги читаете или только пишете?

– Мои любимые писатели: Гоголь, Булгаков, Аверченко, Стругацкие, из новых – Пелевин, Лукьяненко. Но вообще я читаю медленно и очень мало – за год прочитываю всего 4–6 книг. Иначе не получается вживаться в мир книги.

– Смеяться над серьезными вещами: это у вас дар с детства или приобретенное?

– Ну, разумеется. Когда мне было 5 лет, я гулял по стройке в Чертаново, и мне на голову упал ковш. С тех пор все серьезное меня смешит, и наоборот. Так и живу. Спасибо за дар, РЭУ-164!

– Вы очень доброжелательны в переписке на форумах с теми, кто вас откровенно оскорбляет. Это мазохизм или мудрость? Или грамотный пиар?

– Увы, мне далеко не всегда хватает ума и самодостаточности, чтобы сохранять корректность или просто игнорировать скандалистов. Но я стараюсь. Вообще существует интересный механизм: когда кто-то начинает оскорблять собеседника, восклицая «Ты хам! Тварь! Подонок!», а собеседник не поддается на провокацию и отвечает корректно, то с точки зрения сторонних наблюдателей – кто из них выглядит хамом, тварью и подонком?

– Если честно, то мне книга очень понравилась. Она кажется цельной. В ней масса смешного. Причем вы умеете не только смешить, но делаете это умно, подспудно выражая свои небанальные мысли, показывая какие-то социальные вещи. Странно, что вас не знают в кругах так называемой элитной толстожурнальной литературы. Вы бы могли там занять свое достойное место… Вы пробовали дружить с «толстыми» журналами? «Новый мир»? «Знамя», «Октябрь»?

– Спасибо за добрые слова. Скажем так: предложений не было, а сам я никогда и никуда не предлагаю свои тексты, жду, пока предложат сами. Многие думают, это потому, что я избалован публикациями. Предложений действительно с избытком, но дело не в этом – просто, если честно, я очень боюсь испытать ощущение графомана, когда я предложу текст, а мне откажут. «У нас конкурс литературы, здесь не должны побеждать анекдоты!» – такую обиженную фразу я услышал от молодого, но довольно известного литератора, когда мой рассказ (весьма трагичный, кстати) стал победителем. Думаю, то же самое услышу и в «серьезных» литературных журналах. До перестройки они были для авторов практически единственным шансом на достойную публикацию. Но сегодня, когда публикуется что угодно и где угодно, тиражи и вес литературных журналов резко упали. Сегодня литературный журнал занимает особую нишу: он ассоциируется не с массовой литературой, а с ее противопоставлением: эдакой элитарно-кристаллической литературной, понятной лишь утонченным ценителям слога и штиля. Моя же авторская репутация в этом смысле безнадежно запятнана – ведь начинал я автором юмора на ТВ (о, ужас!), а сейчас пишу книги, выходящие в сериях фантастики. А это, понятное дело, клеймо на всю жизнь. Любой утонченный литератор вам скажет, что фантастика – это не литература, а мусор. Вот Булгаков – это литература, а Стругацкие – это так, фантастика. Хотя, согласитесь, если бы Булгаков впервые издал «Иван Васильевич меняет профессию» про машину времени и «Собачье сердце» в пестрой серии «фантастические миры» – это бы тоже была не литература, а фантастика…

Дружелюбно киваю и отхожу. К автору подступают читатели, они тянут книги для автографа. Просачиваюсь сквозь толпу на улицу. Думаю: «Совсем другой человек этот Лео Каганов… Нелитинститутский формат…»

«RE: Акция», 2006

Данный текст является ознакомительным фрагментом.