Валентина Ерофеева КОРАБЛЬ СОВРЕМЕННОСТИ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Валентина Ерофеева КОРАБЛЬ СОВРЕМЕННОСТИ

Форум молодых в подмосковных Липках. Второй. Писательский. Но писать о Форуме не хотелось. Ни иронизировать, ни критиковать. Слишком много вопросов возникало к организаторам, среди которых главными были Фонд социально-экономических и интеллектуальных программ Сергея Филатова, его же Конгресс российской интеллигенции и редакции "толстых" литературных журналов.

Отчего среди 150 участников Форума оказались представители всего лишь 46 регионов страны? Неужели вторая — неприглашённая — половина России полностью лишена молодых талантов? И отчего так упорно-усердно уже второй раз обойдены все официальные писательские союзы России? Уж их-то организации на местах лучше ориентируются в своих талантах и бездарностях. Но нет к ним доверия у организаторов Форума. Нет и всё тут! Что поделаешь? Насильно мил не будешь. Вот сами худо ли бедно, где с помощью Интернета, где силами редакций "толстых" журналов, и наскребли 150 участников, основной характеристикой которых были:

— Убежденья?

— Скажем либерал...

— Увлеченья?

— Скажем... либеральша.

(Это из стихов Виктора Гаврилова, сборник "Благослови на счастье". Далее будут цитироваться произведения как участников Форума-2001, так и участников Форума-2002, взятые из сборника "Пролог". М.: Вагриус, 2002).

Оттого и не хотелось лишний раз возбуждать в себе "чувства добрые" от лиры молодых "либералов" и "либеральш". Хотя, странная вещь, открывая Форум, господин Филатов посетовал всё на тех же олигархов — вот, мол, России житья от них нет никакого. Интересно, вот тебе и "близнецы-братья".

И уж совсем опечалило предисловие к своеобразно итоговой и по Форуму-1 и по Форуму-2 книге-сборнику "Пролог". Предисловие двойное, точнее, даже тройное: Сергея Филатова и Татьяны Кузовлёвой — совместное, и Бориса Васильева — отдельное. Вот в этом предисловии чуть-чуть и прояснилось, откуда 150 участников набралось: "Молодые писатели, как правило, образованные, пользуются Интернетом, многие имеют электронный адрес" (С.Филатов, Т.Кузовлёва). И тут же — ниже — сетования на то, что около 50% населения оказались за чертой бедности. Вот теперь понятно, почему почти половина России не охвачена участием в столь "представительном" форуме — нет там у молодых литераторов ни тебе Интернета, "ни электронного адреса". Тут же во вступлении, предварительно запугав тоталитаризмом, конечно же, сталинским и призвав, в противовес, к общечеловеческим ценностям, Кузовлева с Филатовым упраздняют и "старый" патриотизм: "Беда, когда политики, да и некоторые писатели, ассоциируют патриотизм с державностью и шовинизмом". И тотчас же, дабы решить эту проблему раз и навсегда, скромно предлагают своё определение патриотизма: "Истинный же патриотизм всё-таки связан с такими понятиями, как качество жизни человека, технические достижения... С благополучием страны и благосостоянием людей". Значит, что же, где слаще накормят, там и родина, что ли? А как же тогда блоковское: "Россия, нищая Россия!.. Твои мне песни ветровые, как слёзы первые любви"?

А тут ещё вступает и соло Бориса Васильева, убеждая всех, что: "Писатель никому не нужен. Писателем становятся всегда вопреки". А дальше и того круче: писатель — "незваный гость", который привлекает к себе внимание "чаще всего шоком". Ну, теперь берегись, читатель. Один шок — "шоковую терапию" — пережили кое-как, потеряв миллионы. Теперь грядёт иной шок — молодёжно-литературный. Как его-то, сдюжим ли хоть половинным числом населения?

Итак, шокированная напрочь трио, вводящим в "Пролог", кое-как продравшись сквозь дебиловато-нагловато-бессмысленный лепет "лирического" героя повести Ильдара Абузярова "Ненормативная лексика", совсем уж было собралась захлопнуть жёлто-чёрную обложку "Пролога" раз и навсегда, но что-то остановило. Профессиональное любопытство, что ли? За Абузяровым пошла Ксения Букша, петербурженка, со своей теперь уж толпой "харь в зеркалах". Только "хари" эти — из времени Анны Иоанновны — царицы нашей русской, "подпорченной Бироном". Тяжело было пробираться и сквозь эту "историческую драму". Почему-то всем нашим либералам современным как царь русский — так личный враг почти, как дворянин российский — так шваль или подлая пьянь. Но слава Богу, какие-то законы, то ли Божьи, заповедные, то ли литературные: если она настоящая — тоже ведь Божье дело, взяли верх и над Ксенией Букшей. Понаплутав, понапутав и совсем уж было провалившись и по форме и по содержанию, она наконец вышла на торную дорогу русской прозы — герой вдруг прозревает, что "кажется, разучился лгать". Ах, раньше бы и автору и герою это прозрение. Глядишь, и на самом деле получилось бы не только нечто историческое, но и вневременное, вечное ("Тоска владела мною: я думал, что больше никогда не смогу смотреть в глаза людям, что стану одинок, как Каин или Иуда...").

И дальше, по нарастающей, в "Прологе", минуя совсем уж беспросветно-чёрную "Учебку" Олега Селедцова, к рассказу Кирилла Тахтамышева о всё более и более живых людях, рядом с которыми очеловечивается даже бойцовская собака Айкара из породы никогда не убивающих попусту — "ей важнее победить соперника морально". Былина же Сергея Чугунова и Романа Волкова "О богатыре Спиридоне Илиевиче", протянувшая историческую нить к русскому солдату Илье, гибнущему в Чечне, и по форме — блистательная находка авторов.

Вечно живая тема любви, настоящей, не той, которая в современной литературе, да и в жизни, ассоциируется с английским словом sex, согревает и одушевляет прозу Натальи Щербины, стихи Оксаны Белецкой, Инги Кузовлёвой, Олега Мошникова.

И как бы ни прятались составители "Пролога" от реальной жизни, но она настигает их в одном из стихотворений Станислава Новопашина:

У нас на Руси как всегда — беда:

Шахты встали, пшеницу побило градом,

В отведённое время свет и вода,

И дороги на радость лишь конокрадам.

А у нас до сих пор хоть хватай топор

И беги во двор да кричи: "Измена!

В государстве мор, и на царстве вор,

И у местных воров подрастает смена!"

Но: "Нарождается наш ХХI век — // Между печкою и иконостасом". И финал этот уж совсем в традициях русской литературы, которая никогда не была "незваной гостьей" и тем более никогда не ставила во главу угла шок от своего явления — шок во что бы то ни стало.

Ну что ж, спасибо Форуму, и первому и второму, что не только "либералов" с "либеральшами" представил нам, но и к истинному традиционному богатству нарождающейся русской литературы ХХI века прикоснулся. Жизнь берёт своё, как бы от неё ни прятались. И настоящая литература — тоже. Ни погубить, "сбросив с корабля современности", ни похоронить её, видимо, так никому и не удастся. Слишком живуча...