ВИДЕНИЯ РОДИНЫ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ВИДЕНИЯ РОДИНЫ

Юрий Лощиц

29 апреля 2003 0

18(493)

Date: 30-04-2003

Author: Юрий Лощиц

ВИДЕНИЯ РОДИНЫ

Мы Родину, сколь помню, хоронили.

Был так задуман важный ритуал,

чтоб торжество присутствием почтили

все, кто пинал её и в клочья рвал,

все, кто молчал, когда она стенала.

Нас собралось на проводы немало:

все бывшеграждане бессчётные её

означили участие своё.

За катафалком, серый и согбенный,

великий в малом плёлся, неизменный

в своей привычке важное вещать.

Вот и теперь в кармане речь лежала

и в ней слеза уместная журчала

по той, которая была нам мать,

но вот, увы, слегка не дотянула

до славного всемирного загула, —

да стоит ли бедняжку укорять.

Ему на пятки чуть не наступала

колонна новорусского кагала:

плечища, шеи, лобики, зады...

Две синодальных сивых бороды

вослед за ними истово кадили.

Но жадных чрев смердящие плоды

тем паче жаркий воздух ворошили.

Чем дальше от начальства и от свиты,

тем откровенней шастал по рядам

гул облегченья: "Наконец мы квиты!

Все эти монументы-монолиты,

пора их в ямину как ржавый хлам!"

"Давно пора!" — им вторила сердито

мамоны цепкая правозащита.

"Идея патрии поизносилась.

Из всех учебников ее — навынос!

Из всех головок — хриплую шарманку!

Пора дышать и мыслить наизнанку,

без комплекса любви к своей мама.

По ком рыдать? Нам родина — тюрьма".

А вот и те, что значились в запрете.

Как много же меньшинств на белом свете!

Лихие наводители мостов,

они же сокрушители основ,

на полную катушку веселились:

оттягивались и при всех мочились,

и спаривались с резвостью ослов.

Как конюх от сдуревшего коня,

опасливо дистанцию храня

от ржущих содомитов, шли понуро

лавряты — сановитые фигуры —

витии гимнов, ораторий, маршей,

обласканные некогда мамашей,

как звали Родину в своём кругу,

но враз умолкли все, и ни гу-гу!

Мелькали феминистки, пацифистки

из комитета бдящих матерей,

что от "дедов" отчизну защищали

и потому под юбками держали

своих великовозрастных детей.

Вспухала полуденная жара.

Уже героев описать пора,

небрежно, но с иголочки одетых,

что сквозь толпу неслись в своих беретах

и, яростью бессильною дыша,

просили, по привычке, "калаша", —

тогда бы навели в стране порядок, —

но и рогатки не было в отрядах.

И к ним лепились полчища зевак,

охочих до истерик, склок и драк.

Шли ордена украдкой, точно лесом,

шли клубы, разделясь по интересам

к оккультным разным сферам,то бишь, к бесам.

И там и сям метались бестолково

те, кто надеялись услышать слово

подсказки, соучастия и веры,

но им одни словесные химеры

подсовывали лжехристы и маги,

антропософы и антропофаги,

гадатели на птичьих потрохах

и рериховцы с пеной на губах.

Порою кто-то вскрикивал гневливо:

"Что за поминики? Мы крепки на диво!

Бюджет растёт и рубль процветает.

Держава-мать почти что воскресает!"

А сзади всех клубились тьмы и тьмищи

тех, кто народом звался сотни лет,

но без вождей одряб и поослеп, —

тех, кто давно уже добра не ищет

ни в чём, кроме получки ли, подачки,

заначки, ежеденной тележвачки,

кроссвордов, "окон", пересудов злых

и сотовых термитных позывных...

Похоже, полушарье оползало

из были в небыль, из цветенья в хиль.

Толпа до горизонта пыль вздымала,

а там сама перемещалась в пыль.

Но чуть поодаль, под подошвой горной

искрился, будто снег, остаток скорбный:

младенцы, старцы, жены в белых платах;

их охранял строй юношей крылатых...

Казалось, то сама душа Отчизны

в истоме горести и укоризны

была готова отлететь куда-то —

в заоблачные звонные палаты,

но напоследок медлила...

Она уйдёт и унесёт всю славу,

всю стать и честь, добытые по праву,

все песни дивные, заветные преданья,

все алтари, все мощи, все рыданья

своих невинных чад,

рассветов алость, —

всё, что Святою Русью нарекалось,

и там до судного Христова срока

пребудет, жалостно вперяя око

в кромешный край неугомонной пыли,

где ей свои однажды изменили.

..........

И се — видение: Архангел на коне,

Врагов испепеляющий в огне.