Майкл А. Хоффман II КОЗЕЛ ОТПУЩЕНИЯ
Майкл А. Хоффман II
КОЗЕЛ ОТПУЩЕНИЯ
ТЕД КАЧИНСКИЙ, РИТУАЛЬНОЕ УБИЙСТВО И ПРИЗЫВАНИЕ КАТАСТРОФЫ
Мистер Качинский… полагает, что все аспекты его существования контролируются некой всемогущей организацией, которой он абсолютно бессилен противостоять.
New York Times, 14 ноября 1997 года
Тед Качинский — очередной «псих-одиночка», которого признали виновным в громких преступлениях практически без суда и серьезного расследования.
В день его ареста в Boston Globe появилась статья, излагающая позицию властей и предлагающая читателям рассматривать подозреваемого как «параноика-неудачника», работавшего в одиночку, без сообщников, и, несомненно, виновного в том, в чем его обвиняют.
Похожая стратегия ранее уже использовалась в делах Джеймса Эрла Рэя, «Сына Сэма» Дэвида Берковица и многих других козлов отпущения.
Как и Джону Готти, Качинскому было отказано в адвокате. Точно так же, как случалось раньше в Вако и Оклахоме, дом, в котором жил обвиняемый (в данном случае — хижина Качинского), было вывезено федеральными агентами в неизвестном направлении с целью воспрепятствовать любому независимому расследованию.
Как и в истории с Тимоти МакВеем, слова, которыми Качин-ский отреагировал на приговор (хотя в этот момент к нему было приковано внимание мировых средств массовой информации), были лаконичны и мало повлияли на общественное мнение.
В случае с Качинским это было особенно странно, потому что, согласно гипотезе ФБР об «Унабоме»,[37] здесь действовал серийный убийца, жаждущий известности и славы. И вот, когда внимание мировых СМИ приковано к нему, и ему дается время, чтобы рассказать поподробнее о своих мотивах и идеологии, Качинский заявляет, что его взгляды были представлены в ложном свете, и что сейчас он не будет ничего говорить, а расскажет все позднее.
Но, вероятно, после 4 мая 1998 года в Сакраменто у Качинского уже никогда не будет возможности привлечь внимание мировой прессы.
Конечно, масс-медиа, будучи официальными проводниками идей ФБР, не обратили вниманию на эту и многие другие неувязки в деле Качинского. С первого дня, когда математика арестовали, они писали о деле «Унабома» с точки зрения ФБР и пересказывали исключительно официальную точку зрения.
И даже местная пресса в Хелене и Грейт-Фоллсе, штат Монтана, не решилась предпринять независимого от федеральных властей расследования событий. Так, с самого начала, это дело в отделах новостей проходило под знаком ФБР.
КАК ЕГО ПОДСТАВИЛИ
Почему же ФБР позволили «изучать» хижину Качинского неделями без присутствия представителей местной власти в качестве свидетелей? В таких благоприятных условиях возможностей для подбрасывания улик и подделки документов у федеральных агентов было множество.
В местной прессе проскользнула статья, что шериф Чак О’Рейли был возмущен тем, что ФБР не поставило его в известность о своих действиях на его территории, а также тем, что Качинский был арестован и увезен втихую, без свидетелей.
Подходы к хижине Качинского охраняли агенты ФБР, одетые в полувоенную форму. И никто, кроме федеральных агентов, не имел доступа к «горе улик», которые, как говорилось позже, обнаружили в хижине. Associated Press передавало, цитируя заявления ФБР, что из того маленького строения вывезли «целые грузовики улик», и что «все улики были переправлены в лабораторию ФБР в Куантико, штат Вирджиния».
Это была та самая лаборатория ФБР, о которой рассказывал выдающийся химик, криминалист и специальный агент доктор Фредерик Вайтхёрст, — лаборатория, где улики попросту «фабриковались» или же им там «придавали нужные оттенки».
В деле Качинского все «улики» были представлены ФБР, и кроме фэбээровцев, их никто не видел. Только со слов ФБР известно, что были найдены бомбы, детали взрывных устройств, три пишущие машинки, химическое оборудование, множество различных инструментов и копия манифеста «Унабома». Никаких подтверждений всем этим заявлениям со стороны независимых свидетелей не было.
Каким образом ФБР спустя всего два дня после ареста Качинского установило, что на одной из мнимых пишущих машинок «кажется» был напечатан манифест «Унабома»? То, что ФБР сумело так быстро исследовать механизм пишущей машинки (что на самом деле требует кропотливой научной работы), может свидетельствовать лишь о том, что на самом деле никакого расследования не велось, — ФБР и так все было ясно заранее.
Сосед Качинского, Джин Юдериан, сообщал, что ничего особенного, когда он заходил в гости к Теду, не видел: «Я не заметил там ничего необычного… никаких инструментов…»
Кстати, кроме тех предметов, которые, по словам ФБР, они там обнаружили, в хижине находились еще печь, кровать-топчан, стол, кресло, одежда и 239 книг.
Все эти предметы были перевезены в лабораторию ФБР. При этом не присутствовало ни гражданских свидетелей, ни шерифа, которые могли бы засвидетельствовать, что такие предметы реально существовали и действительно были вывезены из хижины.
Застраховавшись от того, чтобы местные или любые другие независимые исследователи, заинтересовавшиеся этим вопросом, не заметили разницу между до нелепости огромным количеством вещей, которые якобы обнаружили в хижине, и ее крохотными размерами — три метра на три с половиной (или три метра на четыре, свидетели расходятся в показаниях), федеральный районный судья Чарльз Лауэлл приказал федеральным агентам запретить доступ к ней кому бы то ни было вплоть до тех пор, пока она не будет вывезена из этих мест.
В полночь 15 мая 1996 года была проведена секретная операция. Грузовик под охраной десятка агентов перевез хижину на базу ВВС в Мальмстреме, где вокруг нее было установлено круглосуточное дежурство.
Лейтенант ВВС Дэйв Хончул отказался ответить, где на базе спрятана хижина и предупредил, что «фотографировать ничего нельзя». Однако некоторые детали дела все-таки удалось обнаружить.
В конце концов, хижину (или ее подобие) перевезли на тщательно охраняемые склады в Мэзер-Филд в Сакраменто, «так как некоторые родственники жертв «Унабома» хотели ее разрушить».
Ни один из «защищающих» Качинского адвокатов ни разу не спрашивал об этом и не попытался выразить протест против таких действий. Все они, как и судебные власти, сосредоточились на предположениях о его виновности и умопомешательстве.
Назначенный федеральным судом защитник, Майкл Донахью, даже ни разу не поднял вопроса о подбрасывании улик в хижину Кашински и благоприятнейших возможностях для подделки документов.
С того момента, как его задержали, у математика не было возможности самому выбирать себе защитников. Защитников ему назначал только федеральный суд.
Донахью и второй работающий на ФБР судья, Тони Галлахер, попросили федеральный суд отказывать любым другим юристам, которые захотят защищать Качинского.
Качинский после ареста, сидя в одиночном заключении в окружной тюрьме в Хелене, был полностью лишен любых контактов со внешним миром. Это также вызвало возмущение местного шерифа, которого ФБР не допустило к заключенному.
Именно эти юристы первыми получали все письма, приходившие к Качинскому по электронной почте, даже до того, как их получал сам математик.
Имея доступ к электронной почте Качинского, юристы контролировали его единственную отдушину, единственную возможность независимой связи с внешним миром.
Именно эти юристы 15 апреля 1996 года заявили на суде и фактически обнародовали заявление, что «улики», предположительно извлеченные их хижины Кашински, «в высшей степени удручающие».
Другими словами, нанятые ФБР юристы и «защитники» спустя 12 дней после ареста Качинского публично заявили суду и прессе о том, что он виновен.
ОЧЕРЕДНОЙ ПСИХ-ОДИНОЧКА
Поражает полное бездействие полиции и отсутствие какого-либо интереса к этому со стороны прессы, что, вероятно, свидетельствует о глубокой продуманности и засекреченности плана. Прочих же любопытных держал на расстоянии манифест «Унабома».
12 апреля 1996 года в монтанской Great Falls Tribune появилось упоминание о человеке из Линкольна, который, «отказываясь назвать свое имя и адрес», прямо заявлял, что Качинский абсолютно невиновен, и что его попросту обманули и завлекли в ловушку.
В ноябре 1994 года члены экологического сообщества «Земля — прежде всего!» собрались на конференцию в Монтанском университете в Миссуле, шестьюдесятью милями южнее Линкольна, где жил Качинский. Между Миссулой и Линкольном ходят автобусы. И в журнале посетителей конференции появилось имя «Т. Казинский» — чуть измененная фамилия Качинского.
Спустя три дня после предъявления обвинения Качинскому, в офис государственной лесной службы, расположенной в Москве, штат Айдахо, ворвался человек и начал «крушить все в помещении и швырять компьютеры о стены». Пропало множество последних исследовательских разработок. Не было ли это местью за то, что один из лесничих, Джерри Барнс выманил во время ареста Качинского из его хижины, облегчив работу федеральным агентам?
В письме в New York Times «неизвестный «Унабомбер» сообщал: «Мы — группа анархистов, которая называет себя FC»».
В ФБР сначала предположили, что аббревиатура обозначает «Раздолбай компьютеры»,[38] однако потом появилась информация, что это — «Клуб свободы».[39] Еще до задержания Качинского ФБР заявляло, что некий человек по имени «Натан Р.» связан с «Унабомом».
Монтанские активисты Кэтлин Маркуард и Марк Ля Рошель предполагали собрать в Хелене пресс-конференцию, назначив ее на 10 апреля 1996 года. На повестке стоял вопрос о связях Кашински с экологическими группами. Однако конференция так и не состоялась — они отменили ее, объяснив, что их обещали убить, если она состоится.
Однако ни на одно из этих событий не последовало никакой реакции — ни со стороны проправительственной прессы, ни со стороны федеральных агентов.
Вообще, со дня ареста Качинского между прессой и ФБР возникло странное единодушие. И те, и другие, используя любую возможность, старались внедрить в общественное сознание идею о том, что Качинский в одиночку подготовил и исполнил всю серию преступлений «Унабома».
Однако если ФБР не следило за Качинским долгие годы перед арестом, то почему они сразу же с момента его ареста вели себя так, будто твердо были уверены в том, что сажают в тюрьму не имеющего себе равных преступника-одиночку, осуществившего серию терактов, и за которым они гонялись целых восемнадцать лет?
В любом расследовании, связанном с многочисленными преступлениями, поиски сообщников и свидетелей начинаются сразу же после задержания подозреваемого.
Однако и проправительственные газеты, и ФБР в своих докладах и выступлениях, изображали Качинского как очередного «психа-одиночку».
Статья в Newsweek от 15 апреля 1996 года, посвященная Качин-скому, выносила ему приговор авансом — до расследования и до суда. Текст доклада ФБР цитировался чуть ли не как Евангелие. Согласно Newsweek, в хижине Качинского «люди из правительства», кроме всего прочего, обнаружили и обезвредили уже совсем готовую бомбу, «предназначенную для отправки».
Заметьте, в Newsweek было написано не «агенты ФБР», а «люди из правительства».
В общенациональных новостях математику вынесли похожий приговор: «Теда Качинского сгубило… тщеславие».
Такой «суд прессы» в чем-то был повторением ситуации 1977 года. Спустя всего несколько дней после ареста Дэвида Берковица, который (как потом выяснилось) был одним из нескольких членов кровавого культа «Сын Сэма», Newsweek цитировал заявление нью-йоркского полицейского департамента о том, что дело «Сына Сэма» закончилось с арестом Берковица.
Номер Newsweek, в котором появилась статья о Берковице, вышел спустя всего несколько дней после его ареста (который произошел 22 августа 1977 года) под заголовком «Больная вселенная Сына Сэма». Ее сопровождало большое цветное фото ухмыляющегося Дэвида Берковица. Основная мысль была довольно прозрачна: Берковиц — преступник, совершивший все свои преступления в одиночку. Тайны больше нет, все загадки разгаданы, все было именно так, как говорят полицейские.
Такие заявления больше подошли бы для наполеоновской Франции или сталинской России, но, оказывается, и в американской системе судопроизводства в изложении произошедших событий федеральными агентами и истцами искажаются реальные факты, и часто это делается со злым умыслом.
Вообще-то в американской судебной системе подозреваемый изначально считается невиновным — дабы избежать предубеждения со стороны присяжных. В данном же случае, ярлык «Унабом-бера», которым сразу же заклеймили Качинского, несомненно, мог послужить серьезной помехой для независимого расследования и последующего законного суда. И все же большинство американских газет и журналов, как и ФБР, связывали имя Теда Качинского с «Унабомом».
Профессор политологии Монтанского университета Мартин Вайнштайн верно заметил, что, судя по информации, появившейся в газетах еще до суда, не похоже было, что подсудимый предстанет перед беспристрастным судом присяжных.
Другим примером тайного сговора прессы и ФБР был сам судебный процесс, где скрывавшие свое имя и «приоткрывавшие тайну на условии полной анонимности» федеральные агенты заранее настраивали публику на то, что Качинский, несомненно, «Уна-бомбер»; также они «проговаривались» прессе о довольно сомнительных фактах, которые, кстати, должны были всплыть только в процессе суда.
У прессы не было возможности проверить эти заявления, но, тем не менее, в газетах продолжали публиковать их — безо всяких разъяснений или комментариев.
«Думаю, что поступать таким образом — незаконно, — заметил профессор Юридического университета штата Огайо Дэвид Гольдбергер, — однако эта беда характерна для всего нашего законодательства».
В министерстве юстиции отвечают, что никто не застрахован от утечки информации. Однако тот факт, что брат Качинского пытался связаться с правительством (через адвоката Энтони Бисче-льи), держался в тайне целых три месяца, и с тут никакой утечки не произошло.
Необходимость осудить Качинского и тщательно спрятать любые связи с какими-то отдельными людьми или организациями очень напоминает другие впечатляющие преступления с такой же ужасающей рекламой и воздействием на общественное подсознание.
Подобные процессы происходили и раньше — после арестов Ли Харви Освальда, Артура Бремера, Сирхана Сирхана и вышеупомянутых Берковица и Рэя.
Спустя несколько дней после того, как Качинского задержали, я попытался привлечь его внимание через окно тюрьмы в Хелене — я высоко держал картонный плакат. Качинский жестами показал мне, что хочет, чтобы я навестил его, и вскоре после этого я уже входил в комнату для свиданий окружной тюрьмы Льюис и Кларк.
В те дни о Качинском говорило пол-Америки. Самые крупные американские журналы, Time и Newsweek, опубликовали его фотографии на обложке.
Однако в камере для свиданий было абсолютно пусто. Ни одного репортера, ни одного эколога-активиста, ни одного просто любопытствующего. Я был один.
Шериф посоветовал написать мне записку Качинскому, чтобы получить его согласие на визит к нему, что я сразу же и сделал. Однако, так как его почта тщательно контролировалась оплачиваемыми ФБР юристами, я не могу с уверенностью сказать, получил он ее или нет. Собственно говоря, я в этом сильно сомневаюсь, учитывая то, что он через окно показал мне знаками, что с радостью увидится со мной. Судя по всему, как я и подозревал, мое письмо было задержано его «защитниками».
КОЗЕЛ ОТПУЩЕНИЯ
С Качинским произошли странные изменения. С фотографий, сделанных во время ареста, глядит сравнительно молодой, крепкий и независимый мужчина.
19 апреля 1996 года, на слушании дела, несмотря на несколько недель проведенных им в тюрьме, Качинский был гладко выбрит, аккуратно подстрижен и стильно одет. И глядя на него даже не верилось, что до этого он долго жил в хижине среди монтанских лесов.
Но на следующих слушаниях можно было увидеть совсем другого Качинского — словно постаревшего разом на десять лет. И когда я увидел фотографию этого нового, укрощенного и безвольного Кашински, мне невольно вспомнились стихи Элиота: «Кто обрезал льву крылья, обкорнал ему гриву и подрезал когти?».
Лев стал пуделем. Не было ли причиной этих изменений — вплоть до полной потери воли — то давление, которое на него оказывали в тюрьме?
Одним из мифов, который усердно распространяли ФБР и пресса, было то, что Качинский — «задвинутый» тип, абсолютно за собой не следящий (от него дурно пахнет, и он одевается как придется) и в довершение всего страдающий паранойей.
На самом же деле, Шерри Вуд, библиотекарь в Линкольне, отказавшаяся дать агентам ФБР список книг, которые брал читать Качинский, вспоминала о нем, как о прекрасном человеке. Ее сын Дэнни, называвший Качинского просто «дядя Тед», рассказал репортеру, что тот всегда приходил в город одетым очень прилично, и ничем от него вовсе не пахло. Дэнни любил его, да и вообще математика в городе уважали многие.
Даже в Seattle Times от 5 апреля признавали, что «большинство людей в Линкольне уверены, что он ничего не совершал».
Один из учителей Качинского, математик Мичиганского университета профессор Джордж Пиренян, сказал в интервью: «Я очень уважаю его. И знаю, что на факультете к нему с уважением относились все. Собственно, я горд тем, что знаком с ним».
Сразу после ареста власти постарались настроить общественность на негативное и презрительное отношение к Качинскому. Монро Фридман, специалист по правовой этике из университета Хофстра, отмечал: «Они карают этого парня даже без должного суда. Не проведя расследования и даже не представив дело на рассмотрение суда, они уже сейчас заковали его в колодки и выставили на забаву толпе, на позор, стыд и насмешки».
Среди всех оскорблений и нападок на Качинского в прессе более всего заслуживает внимания реакция профессора Йельского университета Дэвида Гелертнера, автора книги «Зеркальные миры», и комментатора Роберта Блая.
Подвергнувшись атакам «Унабомбера», профессор Гелертнер еще до ареста Качинского отреагировал на это в виде письменного «извинения» — продолжения «Зеркальных миров» («Муза в машине»), которое переворачивало большую часть его ранних предположений относительного машинного осознания. Политический романтизм сменили сухие доводы и доказательства.
Но как только профессор узнал, что «бомбист» упрятан за решетку, он поспешил со всей злобой обрушиться в прессе на Качинского. Не менее ожесточенной была и реакция на арест Качинского со стороны Роберта Блая, «железного Джона», заклеймившего Качинского как человека инфантильного, жалкого и беспомощного. Качинский можно критиковать за что угодно, но не за инфантильность. Учитывая то, что он жил в лесу, один, в достаточно суровых климатических условиях, беспомощным его тоже назвать трудно.
Сам Качинский был не из тех ученых, что кормятся за счет правительства, в отличие от самого Роберта Блая, который в прошлом продвигал идею о том, что современный человек может унять свое недовольство обществом, приспосабливаясь к нему любой ценой. Затем Блай пустился в долгие разглагольствования, должные уничтожить его идеологических противников.
Позорное поведение прессы, ставшей проводником идей ФБР в массы (они просто послушно, без всяких колебаний и сомнений предложили народу выдвинутую обвинением схему), на самом деле значило, что дело «Унабома» действительно является фальшивкой, и для ФБР в нем никаких секретов нет.
В первые несколько дней заключения в Хелене у Качинского была возможность возмутиться таким проведением суда и поведением ФБР. То, что он не стал этого делать (если он действительно не пытался так поступить), означает одно из двух — либо он по каким-либо причинам послушно играл свою роль символа, либо его сразу же под видом медикаментов накачали психотропными веществами.
Конечно, его могло деморализовать то, что радикальное движение борцов за охрану окружающей среды молчало все первые недели его заключения. Они переписывались по Интернету, вместо того, чтобы приехать в Хелену, посетить узника и выразить ему свою поддержку, постучав в тюремное окошко. Но, несмотря на все это, Качинский вовсе не обязательно должен был сломаться из-за отсутствия моральной поддержки со стороны.
Его арест пришелся на христианский Великий Четверг на Страстной неделе (ночь перед судом и распятием Христа). И Качинский во время ареста тоже прошел перед беснующейся толпой — у полицейских это называется «пройти сквозь строй».
Он вел себя независимо и немного отстранено, смотря на толпу с легкой жалостью и улыбаясь загадочной улыбкой. Такое поведение выдает в нем необычного и интересного человека, хотя в газетах поведение Качинского назвали «высокомерным и заносчивым».
Столь поспешное обнаружение и доказательство его якобы вины воскрешает в памяти другие похожие выдумки ФБР. Именно они в свое время объединили в одну цепочку нескольких взрывов, произошедших начиная с 1978 года, и приписали их все некоему «Унабому». Никаких заслуживающих доверия улик, которые устанавливали бы связь Качинского со всеми или хотя бы с частью из этих (безусловно, подлых, трусливых и достойных осуждения) взрывов, представлено не было.
Известен лишь набросок подозреваемого, сделанный со слов свидетельницы взрыва компьютерного магазина в Солт-Лейк-Сити в 1987 году, приписываемый «Унабому». Она описала усатого человека в солнечных очках с вьющимися рыжими волосами, полускрытыми капюшоном. Ясно, что на Качинского это мало похоже.
Рисунок был выполнен судебным художником Джин Бойлан, которая работает на ФБР. Женщина-свидетель, по рассказу которой был исполнен рисунок, очевидно, не смогла опознать в Качин-ском мужчину, которого она видела в 1987 году.
ВЫЗЫВАНИЕ КАТАСТРОФ
В Нью-Джерси, когда было взорвано рекламное агентство Томаса Дж. Моссера, неизвестный «Унабомбер» выступал под вымышленным именем «Х. К. Викль». В организации «Сын Сэма» использовался псевдоним «Wicked King Wicker» («Блестящий король порока»). Корень обоих этих слов (Wickle и Wicker) — слово wick (фитиль) — восходит к староанглийскому слову wicca, связанному с колдовством, наведением порчи и обозначающему колдуна или ведьму.
То есть «Унабомбер», по крайней мере, после фатального взрыва 10 декабря 1994 года, когда был убит мистер Моссер, всячески давал понять об оккультной инициации, и те, кто понимал «сумеречный» язык или тайный язык криптографии, должны были понять, что этот теракт — лишь еще одна часть символического обряда.
В оккультных преступлениях цель нелинейна, то есть она может быть не только связана с достижением определенного эффекта путем нападения на жертву, но может быть также частью громадного многозначного символического ритуала, усиленного электронными средствами информации и предназначенного для того, чтобы мистическими путями повлиять на групповое сознание общества.
Сталкиваясь с ритуальными преступлениями, следует проследить все более или менее важные синхронизации (то есть события, случившиеся вслед за взрывами «Унабома»), которые выявят своего рода схему таких преступлений, при условии, что верна гипотеза о том, что все эти взрывы совершались как своего рода публичная, но неочевидная для всех, Черная Месса.
Сознательно мы, конечно, не проводим связи между этими вещами, но наше подсознание может направить свое внимание на этот оккультный обряд. Профессор ЦРУ, доктор Ивен Кэмерон, назвал это «психическим приводом».
Как и все, кто пытался воздействовать на общественное сознание («Сын Сэма», например), «Унабом» через прессу периодически обращался с короткими сообщениями к обществу.
Например, в июне 1993 года пресловутый «Унабомбер» послал целых две посылки с бомбами. В ту неделю в кинотеатрах как раз шла премьера «Парка Юрского периода». В кино были использованы идеи, находящиеся на стыке новейших разработок генной инженерии и компьютерных технологий.
Первая посылка взорвалась 22 июня в руках генетика Калифорнийского университета Чарльза Эпштейна. Двумя днями позднее такую же посылку получил Дэвид Гелертнер, специалист по компьютерным технологиям, работающий в Йельском университете. Оба были тяжело ранены и госпитализированы.
Важнейшее произведение Гелертнера — книга «Зеркальные миры» (вышла в издательстве Оксфордского университета в 1991 году), в которой подробно рассматривается процесс искусственного воспроизведения окружающего нас мира.
ФБР тоже известно, благодаря своими исследованиями по психоанализу и различным манипуляциями с преступниками, в целом сводящимся к «профилированию», как проникать в сознание и впоследствии контролировать и управлять сознанием людей. Спрашивается, будут ли федералы использовать такие возможности в гуманных целях?
В частности, в Вако, в отделении ФБР, специализирующимся на поведении и «профилировании», пытались принудить к самоубийству членов «церкви племя Давидова», включая детей. Им не давали спать, днем и ночью держали при ярком свете, ставили им аудиозаписи с тибетским пением и даже пленки, на которых были записаны звуки, издаваемые погибающими кроликами и свиньями.
Согласно статье, опубликованной в Los Angeles Times 2 марта 1987 года, к делу «Унабома» были привлечены «спецалисты по мотивациям». И, вероятно, уже понятно, о каких именно специалистах и из какого агентства идет речь.
Бомбу, взорвавшуюся в руках Моссера 10 декабря 1994 года прежде всего связывали с участием Моссера в рекламных кампаниях Digital Equipment Corporation и IBM.
Спустя два дня после убийства Моссера, в понедельник 12 декабря 1994 года, начался следующий виток этого дела. Сорокапятилетний агент ФБР Дэвид Прайрон, ветеран, прослуживший в агентстве одиннадцать лет, прогуливаясь рядом с Мировым финансовым центром в Манхэттене, ровно в 12.45 дня достал из кармана пистолет и, прижав дуло к правому виску, спустил курок.
Представитель ФБР Джозеф Вэликет отказался рассказать о деле, которым занимался в тот момент агент. «Мы не готовы сейчас говорить о том, над чем он работал», — таков был ответ Вэликета.
Помимо этого, в тот же день, 12 декабря, IBM сами «подложили себе серьезную бомбу», объявив, что ошибка в микропроцессорах Intel Pentium вызвала столь частые и серьезные математические ошибки, что они вынуждены временно приостановить продажу компьютеров с чипом Intel.
После этого заявления на страницах газет появились статьи с заголовками вроде «Смятение в рядах пользователей персональных компьютеров». Все они говорили примерно об одном — насколько теперь можно доверять данным, полученным на персональных компьютерах IBM.
Среди пользователей и компьютерных компаний росла паника. Тем временем, на следующий день, 13 декабря, случился самый страшный за всю историю сельского хозяйства взрыв. Взорвалось здание Terra Industries, внутри которого находилось оборудование для азотных удобрений. Это произошло под Сэликсом, штат Айова («терра» по латыни означает землю).
Причины взрыва неизвестны. Но на месте семиэтажного здания осталась лишь гигантская воронка. Ударная волна произвела разрушения в радиусе тридцати миль. Взрывом вырвало стальные балки каркаса здания и одну такую балку протащило по земле полкилометра!
«По уровню разрушений с этой катастрофой не сравнится ни один торнадо», — заявил начальник пожарного департамента Сэ-ликса Джеральд Смит. Четверо убитых и девятнадцать раненых. Из-за возникновения в результате взрыва смертельно опасного химического облака около 1700 человек из нескольких окрестных городов пришлось эвакуировать.
Четвертым случаем из этой серии была крупная авария, когда из-за сбоя в энергосистеме миллионы людей в восьми штатах остались без электричества. 500-киловольтная энергетическая система, обеспечивавшая электроэнергией западные штаты США, вышла из строя. Пострадали штаты Калифорния, Вашингтон, Юта, Орегон, Монтана и Невада.
Специалисты не смогли точно сказать, от чего это произошло и где искать причины сбоя. В частности, Линн Адамс, пресс-секретарь Arisona Public Service Co., высказалась, что «эта авария похожа на то, как светофоры, которые иногда без всяких причин начинают включаться и выключаться».
В тот же день в девять часов утра, в последний день занятий по истории Древней Греции, в подземном кабинете университета в Олбани 26-летний студент Ральф Торторичи, вооруженный ружьем, со словами, что ему имплантировали в мозг микрочип, захватил в заложники весь класс. При этом он ранил одного из студентов в ногу. Когда полиция уводила его, он кричал окружающим: «Остановите эксперименты властей!».
В тот же день, 14 декабря, незадолго до полудня, реактивный самолет «Лир-35», оснащенный секретным электронным оборудованием и, судя по всему, использовавшийся Национальной гвардией Калифорнии для «боевых учений», врезался в многоквартирный дом недалеко от Фресно. В катастрофе пострадало десять машин, восемнадцать квартир было разрушено. Это вызвало временное отключение электроэнергии в части центральной Калифорнии.
Согласно сведениям Пентагона, самолет использовался в «боевых учениях» в качестве цели. Официально считается, что причина катастрофы неизвестна.
В следующем году New York Times и Washington Post, неоднократно перед этим отвергавшие требования террористов (особенно арабских) напечатать их воззвания, неожиданно опубликовали манифест «Унабома». 19 сентября 1995 года он был опубликован в Washington Post, а затем его частично напечатали в Times.
Публикация анонимных оккультных манифестов так же стара, как трактаты розенкрейцеров о «химической свадьбе». В свое время в New York Daily News были опубликовано изложение алхимических теорий «Сына Сэма».
Оккультные преступления всегда глубоко символичны. Иногда они могут привести в действие то, что масон Антон Месмер называл «магическим заклинанием», — инициируя мгновенное распространение заразы во времени и пространстве, вследствие которого происходит цепь других катастроф, связанных с ритуалом. На языке символов эти «магические заклинания» являются сопутствующим основному ритуалу результатом.
Специалисты по тайным организациям могут предположить, что все эти бесчисленные катастрофы, волной прошедшие по стране сразу же после теракта, проведенного Унабомбером, были спровоцированы также членами «Унабома». Но обычно механизм первичного ритуала работает так, что уже не все вызванные им катастрофы можно приписать одному только человеческому воздействию. Скорее, первичный ритуал «Унабома» с помощью заклинания высвобождает и приводит в движение определенным образом связанные и синхронизированные символические силы, которые и ведут к катастрофам…
Алхимическое управление людьми выполняется с помощью времени и пространства, то есть, если в нужных местах совершаются ритуальные действия, это может изменить реальность. Слово «wicker» именно это и означает в своем тайном значении. «Wicca» (колдовство, ведовство, черная магия) — это просто слово для описания «измененной» реальности. Но каким же образом можно навести на нее порчу? Для этого просто нужно положить определенные предметы ритуала в место, где совершается обряд. Эти «места» существуют как в физическом, так и в ментальном пространстве.
СЕРИЙНЫЕ УБИЙЦЫ
Собственно, сам термин «серийный убийца» — неологизм. Раньше это называлось просто «массовые убийства» или «психические убийства» (подразумевая в последнем явное безумие того, кто это сделал). Во фразе же «серийный убийца» уже четко прослеживается оккультный компонент.
Термин «серийный убийца» вводит предположение о том, что, вероятно, есть способ открыть, в чем состоит безумие убийства, и этот способ связан с оккультными тайнами.
Опирается этот метод на общественное («спящее») подсознание людей. Подсознательное человека может «включаться» на определенные символы. Это, в частности, известно по случаям массового гипноза.
Однако символы, «включающие» общественное сознание, должны иметь место и в физическом пространстве. И в нашем случае, случае «Унабома», это произошло в 1982 году, когда посылка с бомбой взорвалась в руках у профессора Калифорнийского университета в Беркли, специалиста по электродвигателям, Диогене-са Анелакоса. Он был ранен.
Другие истоки ритуала «Унабома» следует искать в прошлом, в частности, в истории Древней Греции, где существовала область Аркадия, впоследствии завоеванная Афинами и Спартой. Аркадия была экологическим раем, и было это задолго до того, как Земля начала приходить в упадок под воздействием растущего в геометрической прогрессии загрязнения и выбросов вредных веществ в атмосферу.
Хотя с Аркадией ассоциируются прежде всего пасторальный, романтический и женственный идеалы, но все же главнейшим ее символом был подземный мир — знание, таинственным образом воплощенное в подземной реке.
Дольше, чем в прочих греческих областях, в Аркадии существовал культ Богини-матери. Она персонифицировалась в Деметре, богине плодородия. Ее культ требовал человеческих жертвоприношений — именно того, что сейчас называют «серийными убийствами».
Дремлющее общественное подсознание, услышав или произнося в разговоре словосочетание «серийное убийство» (serial murder), воспринимает их не как абстрактный термин, а как сочетание звуков, связанное с древними ритуалами.
Поэтому, когда человек слышит по радио эти слова, он воспринимает их не как «serial» (серийный), а как «cereal» (зерновой, хлебный). Богиню-покровительницу Аркадии Де-метру звали также и Церерой, откуда и произошло слово «cereal».
Таким образом, «Унабом», послав бомбу профессору Диогенесу Анелакосу, просто совершал ритуальное жертвоприношение.
Грек Диоген ходил с фонарем и клюкой в руке, ища благородного человека, судя по всему как раз такого, как тот студент, который, захватив заложников в университетской аудитории (в которой занимались историей Древней Греции), 14 декабря 1994 года кричал: «Остановите эксперименты властей!». Еще студент упоминал, что ему имплантировали что-то в мозг.
Таким образом, сила символики в процессе «Унабома» берет начало от тайного языка религиозных обрядов в честь Деметры и Цереры.
Ритуалы «Унабома» находятся в центре апокалиптического процесса обратного действия, который только усиливает общие упадок и разрушение мира, все более увеличивая загрязнение земли и подпитывая «рывок в будущее» алхимическим методом, связанным с пространственно-временным континуумом, который описан в атомной физике: «Временные связи между событиями обеспечиваются особыми физическими отношениями, достигнутыми между ними».
Неинициированным материалистам («кованам»,[40] говоря масонским языком) недоступны даже мысли о возможной связи «Унабома» с катастрофами.
Впрочем, такие люди тоже могут найти необходимые ссылки, не являющиеся засекреченными, например, в научной литературе о математическом моделировании катастроф — в частности, это касается «теории катастроф» Кристофера Зеемана из Уорвикско-го университета.
Центр Хелены, штат Монтана. Отель «Ущелье последней надежды», в котором иногда останавливался Тед Качинский
УЩЕЛЬЕ «ПОСЛЕДНИЙ ШАНС»
Многие проблемы все равно остаются неразрешенными. Являются ли по сути новейшие компьютерные и цифровые технологии извечным врагом и древней Аркадии? Или же компьютерные технологии просто дали возможность визуализации мистики (то есть осуществления фундаментальной иллюзии, лежащей в сердцевине «материального мира»), посредством виртуализации, которая показывает насколько обманчивым может быть привычное понятие «физической вселенной».
Другими словами, не приведут ли нас наши прометеевские амбиции, проявляющиеся в создании цивилизации машин и идее превосходства человеческого разума, к точке, где мы осознаем иллюзорность наших надежд и желаний?
Или же компьютер в основе своей — смертельный враг человека, который способен использовать более коварные методы обман и создания иллюзий.
Или же существует некая третья сила (первые две — экологическая (Аркадия) и материалистическая), некая шутливая составляющая, которая обрабатывает информацию, собранную процессорами, независимо от их желания и воли.
И какая часть из всего этого более или менее понятна или даже контролируется федеральными властями и тайными обществами?
При изучении того, как действует тайный язык, и как бомбы «Унабома» влияли на общество и общественные отношения, открывается виртуозно поставленная масонская драма, где террор, символика и кодовый язык образуют в общей сложности некий алхимический эликсир, позволяющий управлять человечеством.
В статье, опубликованной 13 ноября 1995 года (после очередного теракта) на первой странице USA Today, говорилось, что вряд ли стоит воспринимать это как психическое давление на массы. Это скорее некая «игра», «шарада», утверждал автор статьи, ссылаясь на «теорию катастроф» Уорвика Зеемана. Кроме этого, авторы статьи наградили «Унабом» новым прозвищем — «Роберт V».
В подзаголовке этой статье освещался интересный аспект оккультных преступлений — насмешка: «Унабомбер, похоже, смеется над нами».
Фраза «над нами» в заголовке относилась не к полицейским, не к прессе, а к обычным американцам, которые внезапно оказались втянуты в гигантский, интенсивно рекламируемый публичный ритуал (вспомним, что ФБР тоже выставило потом «Унабомбера» на «осмеяние» обществу).
Если дрессировщики «Унабома» действительно были родом из центра «поведенческого профилирования» ФБР, тогда такое заявление могло действительно основываться на особой шутке секретных агентов. То есть, это было ритуальное осмеяние человечества, и на самом деле террористические действия «Унабома» — всего лишь страшная шарада, призванная увести человечество от истины и заставить его запутаться еще больше в многочисленных хитросплетениях обманчивой Системы.
Следует заметить, что под заметкой о забавляющемся «Уна-бомбере» в USA Today располагалась статья, посвященная проблемам с интелевскмими процессорами. Ее заголовок гласил: «Сеть попалась в сеть».
По образцу предыдущих случаев с «Унабомом» все шло и с Качинским. В качестве одного из первых совпадений можно отметить событие, произошедшее 25 марта 1996 года, когда всего за неделю до ареста Качинского вирус Freemen блокировал целый район, где располагались здания ФБР (район Джустус города Джордана, штат Монтана). Freemen поразил базы данных банков, почты, службы социального страхования, автомобильных номеров и прочих атрибутов государственного надзора и контроля.
Крыша «Атласа». Шпиль обвивает поддерживаемая с двух сторон драконами саламандра. Здание «Атлас» находится в деловом центре Хелены, «обожженной» столицы штата Монтана, где в Великий Четверг 1996 года арестовали Теда Качинского
Подобно тому, как спустя два дня после того, как «Унабомер» убил Моссера в Нью-Джерси, в Нью-Йорке застрелился федеральный агент Дэвид Прайрон, спустя одиннадцать дней после ареста Качинского в Линкольне погиб другой агент ФБР, Кевин Крамер. Это случилось в Джордане, штат Монтана, и единственным свидетелем той «случайной» смерти был служащий телевизионной компании NBC.
Драматических размеров эта паранормальная мелодрама достигла в тот момент, когда в день ареста Качинского случилось лунное затмение. В USA Today появилась статья под названием «Огромная луна зловеще появилась над восточным горизонтом».
Действительно зловеще. В день ареста Качинского в Хорватии разбился американский самолет. Среди 33 погибших был министр торговли США Рон Браун. Как сообщил подполковник ВВС США Том Перри, вероятно, авария была связана с устаревшей техникой, «технологиями 40-х годов» — радиомагнитными индикаторами, с которыми современные пилоты не были в должной степени знакомы (к этому следует добавить, что в 1985 году во время теракта «Унабома» погиб пилот ВВС).
Кроме министра торговли среди погибших было много тех, кого «Унабом» мог считать своими смертельными врагами: главный вице-президент компании AT&T, председатель Foster-Wheeler Energy, исполнительный президент Риггс-банка и главный администратор Parsons Corporation.
Помимо этого, 3 апреля в Питтсбургском международном аэропорту дважды выходили из строя радары. Сотни полетов пришлось из-за этого отложить.
Арест Качинского в день одного из важных праздников христианского календаря — Великий Четверг на страстной неделе, когда отмечается историческая годовщина начала суда и последующего распятия Христа — добавил в атмосферу этого общественного и религиозного праздника оттенок драматизма. Трагической смерти Джона Кеннеди в Далласе предшествовали события в городе Труз-ор-Консеквенсез[41] в Нью-Мексико. А по пути в Хелену, штат Монтана, федеральные агенты, арестовавшие Качинского, везли его сквозь «Ущелье последней надежды».
Здание «Атлас». Скульптурное изображение титана Атласа, который в греческой мифологии держал на плечах небесный свод
Существует исторически сложившееся понятие «обожженный район» — так называют районы, в которых случались значительные социальные или природные катаклизмы, повлиявшие на психику живущих здесь. Район Фингер-Лейкс[42] на севере Нью-Йорка получил такое прозвище из-за неортодоксальных религиозных культов, которыми он славился еще со времен колонизации.
Хелена тоже заслужила имя «обоженного района», но по иной причине. Главный город Монтаны получил такое прозвище из-за того, что в свое время бушевавшие здесь пожары разрушили центр города на долгие годы.
Саламандра — алхимическое создание, которое может существовать и жить в огне. В оксфордском словаре есть в качестве примера старое изречение: «Саламандры могут жить вечно благодаря тому, что прячутся от божьего гнева в пламени».
Кроме того, что на крыше одного из зданий в Хелене изображена саламандра, само здание символически поддерживает греческий титан Атлас, который согласно легендам держал на плечах Землю.
Седьмое, также связанное по времени с арестом Качинского, событие произошло 11 апреля 1996 года. Его назвали «страшнейшей химической аварией за всю истории Монтаны». В 30 милях западнее Линкольна потерпел крушение товарный поезд, перевозящий химикаты, в результате чего в атмосферу попало 85 тонн смертельно опасного газа — хлора. Один человек погиб, около ста пятидесяти были госпитализированы. Еще девяносто человек обратились за медицинской помощью. Пятьсот человек пришлось срочно эвакуировать из района. Смертельно опасное облако зеленовато-желтого газа, который использовали в военных действиях во время Первой Мировой войны, ядовитым призраком повисло в монтанском небе.
Можно вспомнить и другие странные явления, синхронизированные со случаями «Унабома» по времени. Например, что убийца Зодиак, автор кровавой бойни в Сан-Франциско, сказал единственному оставшемуся в живых, что он живет неподалеку от Линкольна, штат Монтана.
Еще пример. Докторская диссертация Качинского называлась «Пограничные функции». Сам же Кашински жил в Линкольне, который находился всего в нескольких милях севернее одной из важнейших географических границ Северной Америки — так называемого «континентального водораздела». Брат же Качинского, Дэвид (который в 1994 и 1995 годах профинансировал Теда, дав ему три тысячи долларов), жил в Шенектади, штат Нью-Йорк, где располагаются крупнейшие технические службы General Electric.
Часто в оккультных преступлениях к синхронизации бывают причастны и литературные произведения, особенно беллетристика и фантастика, написанные еще до того, как преступление осуществляется. Таким образом, преступление становится виртуализацией идеи. В случае с Пэтти Херст и «Симбионистской освободительной армией» (чьим символом, кстати, была саламандра) это была книга «Похищенные», изданная, когда они еще не начали свою деятельность, и в которой можно найти множество параллелей с деятельностью Херст и ее товарищей.
В случае «Сына Сэма» — это английский фильм «Испорченный человек» (The Wicker Man). Его премьера на Британских островах состоялась в 1974 году, а в Америке он был показан в 1977 году в Нью-Йорке компанией Abraxas. Показ пришелся на самый пик общей паники, связанной с убийствами, совершаемыми «Сыном Сэма».
Убийца Джон Уит Карр, участвовавший как в убийствах «Сына Сэма», так и в убийствах «двойных инициалов», подписывался фразой Wicked King Wicker — «Блестящий король порока». В деле Унабома предшествующие литературные параллели были намного солидней. В книге Джозефа Конрада «Тайный агент», вышедшей в 1907 году, есть образ сумасшедшего ученого, ютящегося в крошечной комнатушке, одевающегося в лохмотья и мастерящего бомбу, с помощью которой он собирался разрушить «идол науки». «Джозеф Конрад» — литературный псевдоним польского писателя Теодора Корженевского.
Недавно знаменитый исследователь тайных культов Джеймс Шелби Даунэрд предложил свою систему, объясняющую большинство из убийств «Унабома». Мистер Даунэрд отметил, что мексиканский друг Качинского по переписке, Хуан Санчес, жил в деревушке Охинага, где располагается знаменитая подземная система пещер, именуемая «Дьявольским логовом». Кстати, Качинского послал Хуану Санчесу в подарок резной пенал для ручек, на котором по латыни было написано Montani Semper Liberi (живущие в горах[43] всегда свободны).
Также мистер Даунэрд связывает внешний вид Охинаги (а ее характерной чертой является дорога в виде восьмерки) с древним ацтекским божеством — летучей мышью, которая по легенде спустилась на землю в Охинаге по «восьми волоскам».
Перед основным судом, состоявшимся в 1998 году, Качинскому отказали в защитнике, которого он выбрал, известном своими радикальными убеждениями адвокате Тони Серра, который мог бы построить идеологическую защиту, но которая, вероятно, помешала бы раскрытию тайн и провокаций федералов.
Вместо этого федеральный судья Гарланд Баррелл поручил защиту Качинского двум оплачиваемым федеральными властями Калифорнии адвокатам — Квин Денвир и Джуди Кларк, которые, оказавшись достойными наследниками Донахью и Галлахера, сразу же признали вину клиента и решили строить защиту на тезисе, что он «виновен, но ненормален».