Индонезия и другие
Индонезия и другие
Теоретически на момент составления оглавления книги имелось в виду рассмотреть в этом разделе национальные идеи стран Азии за исключением вышеописанных, а также государств, относящихся к ядру исламского мира. В который входят Индонезия, Малайзия и Бруней, однако «тихоокеанщина» в них доминирует над исламом.
Не то чтобы все они не претендовали на свой собственный особый статус в исламском мире. Тем более что денег для подтверждения этих амбиций у них более чем достаточно. Но от веку занимали и будут занимать там собственную, более чем специфическую нишу.
В том числе в связи с тем, что ислам на Дальний Восток и в Юго-Восточную Азию приходил по торговым путям, а не в результате завоеваний. В итоге чего вынужден был мирно соседствовать с индуизмом, конфуцианством, буддизмом и прочими верованиями, распространёнными среди местных воинственных племён и их правителей. Точнее, сравнительно мирно.
При всей многочисленности азиатских и тихоокеанских государств, о которых идёт речь, перечислить их национальные идеи сравнительно просто. Во-первых, это монархии — бывшие и нынешние. С большим или меньшим флёром парламентаризма. Который в регионе всегда присутствовал, хотя и в примитивных формах. Собрание вождей племён. Раджи, которые подчиняются (или не подчиняются) магарадже. Китайские мандарины, над которыми есть — пусть где-то далеко — Сын Неба. И так далее и тому подобное.
В чистом виде королевская власть в регионе сохранилась только в Таиланде. Он же Сиам. Государство священного белого слона, которое никогда никто не завоёвывал. Опора США во времена индокитайских войн. Страна пяти полов — бедные депутаты Милонов и Мизулина! Отрада иностранного туриста. И на южной границе, под боком у Малайзии, — объект пристального внимания радикальных исламистов и террористических группировок с их вечным стремлением расшатать ситуацию у неисламских соседей.
В этой стране всё просто, как было когда-то по всему миру. Есть король. Он правит, и воля его — закон. Оскорбление достоинства Его Величества наказывается быстро и без малейших сантиментов. А вот с чиновниками, вельможами и правительством всё проще. Внутренних конфликтов в стране достаточно. И вооружённые перевороты всех мастей не новость. Однако свергнуть короля пока ещё никому не удалось. Вот премьер-министра — это на здоровье. Такая специфика строя.
Из прочих региональных монархов, если не считать королей, правящих на крошечных тихоокеанских островах Полинезии и Меланезии, имеет смысл обратить внимание разве что на провинциальных раджей Малайзии — любимцев англичан, которые наряду с испанцами, голландцами и португальцами местную феодальную систему по мере сил сохраняли.
Единственный из всех них, кто в наше время никакому федеральному правительству не подчиняется, имеет своё собственное государство и входит в число богатейших людей на Земле, — султан Брунея. Ну, повезло человеку. Нефть. Да и поди доберись к нему через джунгли острова Борнео. Или, как его называют в соответствии с политкорректностью, Калимантана.
Ещё один характерный тип местной государственности — маленькие Китаи. Которых ровно два: Тайвань, который с КНР когда-нибудь наверняка объединится, и Сингапур. То, что укрепившиеся на бывшем острове Формоза генералы и бюрократы Чан Кайши при поддержке американцев создадут устойчивое государство, можно было предсказать. Всё-таки наследники тысячелетней китайской традиции.
Но что то же самое удастся зажатому между двумя региональными мусульманскими гигантами Сингапуру, расположенному на крошечном нищем острове, населенном в равной мере индусами, малайцами и китайцами, было неожиданным для всех. Сюрприз, однако. Очень приятный для его нынешнего населения.
Скорее всего сыграл роль фактор личности в истории. Если бы Ли Куан Ю не был тем, кем был, этот процветающий высокоразвитый торгово-финансовый оазис на перекрёстке путей между Индийским и Тихим океанами так и остался бы частью Малайзии. И вряд ли в чём-то существенном отличался бы сегодня от прочих её провинций.
Но случилось то, что случилось, и сегодня мы можем уверенно говорить о том, во что способен превратить мангровое болото умный китайский мандарин, не боящийся крови. Дипломатичный, чтобы его не съели агрессивные соседи. Изворотливый. И достаточно прагматичный, чтобы к нему летели со всего мира предприниматели. Привлечённые чистотой страны, безопасностью и идеальными условиями для ведения бизнеса.
Пример, отметим, уникальный. И не в одной только Азии. Расстреливать и сажать в тюрьму ему пришлось, помимо профсоюзных лидеров или бандитов, и своих собственных друзей. Когда и если они пытались использовать своё служебное положение в личных целях. Вследствие чего в Сингапуре нет коррупции. Во всей остальной Азии она есть.
Страны, о которых идёт речь, могут быть более или менее богатыми. Управляться военными хунтами. Как Мьянма или Бангладеш. Или гражданскими правительствами с полномочиями большими, чем у любой диктатуры. Как Шри-Ланка и тот же упомянутый выше Тайвань.
Могут до конца ХХ-го века быть монархиями, как пережившая геноцид красных кхмеров Камбоджа. И Лаос. По сей день остающиеся в тени Вьетнама. Или представлять собой конгломерат территорий. Полуострова и островов, как Малайзия с её британским наследием. Или только островов, как испано-американские Филиппины и португало-голландская Индонезия.
С непременной китайской диаспорой, которую все местные аборигены ненавидят за её зажиточность, космополитизм, образованность, левацкие идеи и приверженность к капитализму (одновременно), да и вообще за то, что за их спинами всем, кто не любит китайцев, видится тень мирового китайского заговора. В данном регионе — с куда большим основанием, чем в России или США.
Хотя наличие неподалёку Большого Китая отнюдь не мешает громить и притеснять местных хуацяо всем, кому вздумается. Поскольку именно китайцы для некитайцев ЮВА — и не только ЮВА — представляют собой то самое крупное, состоятельное, политически нелояльное или подозреваемое в нелояльности космополитическое меньшинство, которое сам Б-г велел громить. Такие местные евреи.
Правда, надо отметить, под воздействием широких контактов с большим исламским миром, которые во времена глобализации развились, как никогда прежде, Джакарта и Куала-Лумпур были подробно проинформированы, что все их беды от евреев и Израиля.
Местные лидеры типа Мохаммада Махатхира в это то ли поверили, то ли сделали вид, что поверили, до такой степени, что начали произносить по этому поводу грозные речи на мировых исламских конференциях. Хотя всю жизнь душили и гнобили исключительно китайцев, отродясь никаких евреев не видели и не очень представляли, кто они такие и с чем их едят. Но как могли соответствовали старшим братьям во исламе.
С другой стороны, именно израильтян маленький и частично мусульманский Сингапур, зажатый между индонезийской военной хунтой и малайскими националистами, привлёк для формирования стратегии национальной безопасности и создания вооружённых сил. И не прогадал. Поскольку как отбиваться от крупных исламских соседей, имеющих подавляющий перевес в живой силе и технике, никто в мире лучше Израиля не знал и по сей день не знает.
Систему обороны смуглые иностранцы, говорящие на никому из местных не понятном языке, Сингапуру построили. Соседи этой страны даже не поняли, что там происходит, и не успели возмутиться. Тем более что инструктора из Израиля были из соображений конспирации представлены их подопечным в качестве латиноамериканцев.
Да они в принципе на них вполне, по местным понятиям, и походили. Не англичане. Не голландцы. Не американцы. Кто их разберёт, кто они такие? Может, бразильцы. Или из какой-нибудь другой экзотической страны по ту сторону океана. Мало ли где такие люди живут…
Пристальный взгляд на регион в целом позволяет понять, что в мешанине ислама, христианства разных толков, индуизма и язычества всех форм, от высокоцивилизованных до диких и примитивных, стержней и опор у местной государственности несколько.
Первый — древнее и средневековое прошлое. Которое у каждой местной страны есть. Легендарные правители и великие герои. Храмы и монастыри забытых религий. Затерянные в джунглях города и дворцы правителей. Завоеватели, освободители и вожди восстаний. Пророки, боги и жрецы.
Второй — культура, искусство и традиции, которыми регион богат чрезвычайно. Резьба по камню, дереву и кости. Изготовление тканей и изделий из бумаги. Театр теней и театр кукол. Национальная кухня и сельское хозяйство. Кузнечное и оружейное дело. Музыка и поэзия. Строительство кораблей.
Плюс традиционная жизнь, сосредоточенная вокруг горных террас или расчищенных в джунглях полян, прибрежных кампонгов или мегаполисов. У морского побережья, по берегам рек или в речных дельтах. В каждой стране чуть-чуть своя. Со своим особым историческим центром или центрами.
И третье, главное. Объединяющее тех, кто не вписывается в традиционные рамки королевской власти в пределах отдельно взятой страны. Кто именно был колонизатором и в рамках какой именно колониальной империи существовали все эти земли. Что в полной мере относится к Индонезии, Малайзии и Филиппинам.
При всей разнице этих государств, у каждого из которых своя история. Диктаторы, компартии и военные хунты. Меньшинства и история преследования меньшинств. Свои методы притеснения местных китайцев. Где-то в масштабах геноцида, как в Индонезии 60-х. Где-то погромов и ограничений, как в Малайзии. Где-то обычных притеснений, как на Филиппинах.
В каждой стране свои сепаратисты. Вроде филиппинского Фронта освобождения Моро, индонезийского Движения за освобождение Ачеха или ланкийских «Тигров Тамил-Илама». Свои методы притеснения религиозных и национальных движений. Чтобы помнили своё место. Свои исламские и неисламские террористы и свои причины заигрывания с ними властей.
Наконец, в каждой стране своя резня. Христиан на индонезийском Амбоне, Восточном Тиморе и Южных Филиппинах. Индуистов на Бали. Тамилов на Шри-Ланке. Даяков на Калимантане. Папуасов-язычников в Ириан-Джая. Не без взаимности со стороны местных племён.
И в каждой стране, где правительство удосуживается поисками национальной идеи, свои завихрения и заморочки по этому поводу. На этнической почве — если прокатывает. Поскольку сингальская или малайская идея ничуть не хуже бирманской, лаосской или камбоджийской.
На религиозной — в основном исламской. Вроде Бангладеш и тех же Малайзии и Индонезии. При всех заклинаниях Джакарты и Куала-Лумпура о многонациональности и равенстве религий населения. То есть всё по Оруэллу. «Все звери равны, но некоторые равнее»…
На понимании того, что если правящая элита китайцы, так и надо держаться своей бранжи — как говорили совсем в другой части света и по другому поводу герои Исаака Бабеля. Получается по-разному. Где-то малой кровью. Где-то большой. Где-то очень большой.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.