Глава 7. Берия, его «козни» и «преступления»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 7. Берия, его «козни» и «преступления»

«Агент иностранной разведки Берия». Обвинения, выдвинутые Каминским. Дело Картвелишвили-Лаврентьева. Расправа с М. С. Кедровым. Папулия Орджоникидзе и его брат Серго

Берия — «агент иностранной разведки»

Хрущев: «В организации различных грязных и позорных дел гнусную роль играл махровый враг нашей партии, агент иностранной разведки Берия, втершийся в доверие к Сталину».[200]

Сегодня уже никто не повторяет хрущевские россказни про «агента иностранной разведки Берию». Они полностью опровергнуты имеющимися доказательствами. Более того, ни Молотов, ни Каганович не верили этому даже тогда, когда сами в 1953 году ставили Берии в укор такого рода обвинения.

Несмотря на множество критических стрел, выпущенных по адресу Берии в ходе июльского (1953) Пленума Центрального комитета, Микоян — главный очевидец бериевского «шпионажа» еще со времен Баку начала 1920-х годов — был вынужден признать, что у ЦК нет никаких доказательств, подтверждающих его работу на иностранные спецслужбы.[201]

Хрущев расценил предложение Берии о создании единой и нейтральной Германии как «уступку Западу» и только на этом основании заклеймил его как «агента империалистов». Однако в марте 1952 года Сталин тоже предлагал союзникам начать объединение Германий при непременном условии германского неучастия в каких-либо военных блоках. После смер][118ти Сталина «Правда» дважды (в апреле и мае 1953 года) публиковала различные варианты этого предложения.

Берия, возможно, никогда не имел столько власти, чтобы на страницах печатного органа ЦК КПСС тиснуть какую-нибудь отсебятину. Он был одним из членов ЦК, и его соображения по поводу будущего Германии оставались только предложениями. Нет ничего предосудительного и в том, что такой вопрос был вообще поднят; ведь в конце концов без коллективного утверждения решения «германской проблемы» оно все равно не могло быть претворено в жизнь.

На поверку слова Хрущева про «уступку Западу» тоже оказываются неправдой: союзники СССР по антигитлеровской коалиции придерживались прямо противоположного мнения и отказывались рассматривать вопрос об объединении Германий. В сущности, если бы Советский Союз продолжал настаивать на своем предложении, Запад попал бы в очень неудобное положение, поскольку идея объединения была очень близка подавляющей части немецкого населения. И если бы западные державы продолжали выступать против, стало бы ясно, что это они, а не СССР проводят недружелюбную политику в отношении послевоенной Германии.

В беседах с Феликсом Чуевым находившийся уже в весьма преклонных летах Молотов пространно объяснил, почему предложения Берии о создании нейтральной Германии он тоже рассматривал как действия «агента империализма». Но на прямой вопрос, на самом ли деле Берия был агентом иностранных разведок и подтверждаются ли эти обвинения документально, Молотов отвечал отрицательно.[202] Примерно в таком ключе обвинения в шпионаже обсуждались и на июльском (1953) Пленуме ЦК КПСС.

Каминский о работе Берии у мусаватистов

Хрущев: «Были ли сигналы о том, что Берия — враждебный партии человек? Да, были. Еще в 1937 году на Пленуме ЦК бывший нарком здравоохранения Каминский говорил,][119 что Берия работал в мусаватистской разведке. Не успел закончиться Пленум ЦК, как Каминский был арестован и затем расстрелян. Проверил ли Сталин заявление Каминского? Нет, потому что Сталин верил Берия, и этого было для него достаточно».[203]

После распада СССР появилось довольно много документальных материалов, опровергающих эту хрущевскую фальшивку. Так, совсем недавно стало известно письмо И. П. Павлуновского от 25 июня 1937 года, где подтверждается факт ведения Берией подпольной большевистской работы в среде азербайджанских националистов («мусаватистов»).

В «Автобиографии» 1923 года Берия подробно описывает свою нелегальную работу у мусаватистов и грузинских меньшевиков, чего бы он никогда не стал делать, если бы это не характеризовало его партийную работу с положительной стороны.[204]

Другие источники тоже подтверждают: Берия вел подпольную работу по заданию большевиков. Действительно, трудно вообразить заступничество С. М. Кирова за Берию или его тесную товарищескую близость с семейством Орджоникидзе, как о том свидетельствует сын Лаврентия Павловича Серго, если бы преданность Берии большевистской партии не была абсолютно неоспорима.

Совершенно очевидно, что Хрущев просто воспользовался старыми кривотолками еще того времени, когда Берия взаправду находился в подполье. Нелегальная работа весьма опасна; Берии нужно было иметь такое «прикрытие», чтобы обвести вокруг пальца лидеров «Мусават» и заставить их поверить в свою преданность. Нет ничего удивительного, что многие рядовые большевики тоже были введены в заблуждение. Письмо Берии 1933 года к Орджоникидзе показывает, что в указанное время он все еще пытался бороться с распространением порочащих его слухов. Ему вряд ли бы пришло в голову писать по такому поводу письмо к одному из самых влиятельных членов Политбюро при стремлении сохранить все в глубочайшей тайне.][120

Хрущев имел доступ ко всем тем сведениям, которыми мы располагаем сегодня, и даже больше. Он должен был знать, что заявление Каминского лживо, а все сказанное им самим по поводу работы Берии у мусаватистов — тоже неправда.

Дело Картвелишвили-Лаврентьева

Хрущев: «Многолетние враждебные отношения между Картвелишвили и Берия широко были известны; истоки их идут со времени работы тов. Серго в Закавказье, поскольку Картвелишвили был ближайшим помощником Серго. Они и послужили для Берия основанием, чтобы сфальсифицировать „дело“ против Картвелишвили».[205]

Картвелишвили (более известный под русифицированным псевдонимом Лаврентьев) был исключен из партии и арестован 22 июня 1937 года во время июньского (1937) Пленума ЦК ВКП(б) и расстрелян 22 августа 1938 года, когда во главе НКВД стоял Ежов, не Берия.

Существует записка, направленная Берией Сталину, где сообщается о раскрытии в Грузии подпольной группы «правых», в которой состоял и Картвелишвили. Однако датирована она 20 июля 1937 года, т. е. появилась почти через месяц после ареста Картвелишвили.[206]

Последняя должность Картвелишвили перед арестом — секретарь Крымского обкома ВКП(б);[207] Берия в то время был первым секретарём ЦК КП(6) Грузии и, следовательно, не мог повлиять ни на арест, ни на освобождение Лаврентьева из-под стражи, поскольку на Крым его властные полномочия не распространялись.

Что ещё мы знаем о Лаврентьеве?

Картвелишвили упоминается в нескольких документах, составленных и подписанных Г. С. Люшковым[208] — приспешником Ежова, а не Берии. Люшков был причастен к тому же за][121говору, что и Ежов, участвовал в истязаниях и казнях многих невинных людей. Ну а сам Ежов, как известно, был настроен против Берии на все 100 %.

В реабилитационных материалах на Постышева говорится, что последний дал показания на Картвелишвили как на одного из заговорщиков.[209]

Сведения о Картвелишвили содержатся и в признаниях Я. А. Яковлева, одного из ближайших сподвижников Сталина по работе над Конституцией СССР (1936), зам. председателя Комитета партийного контроля и члена ЦК ВКП(б). Яковлев подвергся внезапному аресту 10 октября 1937 года и в своих подробных показаниях от 15—18 октября 1937 года среди многих других краевых руководителей — заговорщиков назвал Картвелишвили. Как явствует из пометок и рукописного комментария Сталина к документу, яковлевские признания застали его явно врасплох.

Справка о Картвелишвили в докладе комиссии Поспелова во всем винит одного Берию.[210] Но это просто не соответствует истине, даже если выдвинутые против Картвелишвили обвинения были ложными. Самая значительная часть последних фигурирует в «документах Люшкова» и (куда меньшая) в показаниях Яковлева, но все они не имеют никакого отношении к Берии.

Картвелишвили был арестован в июне 1937 года, т. е. задолго до того, как Берия стал первым заместителем наркома внутренних дел СССР. Сейчас трудно отыскать надежную дату смерти Картвелишвили-Лаврентьева. На одной из Интернет-страниц общества «Мемориал» указывается, что Лаврентьев был приговорен судом и расстрелян 22 августа 1938 года. Если верить этим сведениям, тогда выходит, что в допросах и пытках Лаврентьева-Картвелишвили Берия не мог принять участия, если б даже хотел: его утвердили на должность заместителя Ежова по НКВД в тот самый день, когда в отношении Картвелишвили смертный приговор был приведен в исполнение. Фактически же Берия оставался на посту первого секретаря ЦК КП(б) Грузии вплоть до 31 августа 1938 года.[211]][122

Как отмечается в докладе комиссии Поспелова,[212] с помощью пыток, истязаний Картвелишвили вынудили оговорить себя и других. Это похоже на правду, поскольку, как явствует из заявления Фриновского, Ежов и его приспешники, включая самого Фриновского, то и дело прибегали к подобного рода «методам».

Сопоставляя даты и факты, можно с очень большой долей вероятности считать Берию абсолютно непричастным к судьбе Картвелишвили. Хрущев должен был знать это. Возможно, именно поэтому дата гибели Лаврентьева не указана в докладе комиссии Поспелова, готовившемся специально для того, чтобы оказать Хрущеву всяческую помощь в обосновании самых нелепых обвинений против Берии.

«Зверская расправа» над М. С. Кедровьм

Хрущев: «Вот что писал в Центральный комитет партии… старый коммунист т. Кедров:

„Из мрачной камеры Лефортовской тюрьмы взываю к вам о помощи. Услышьте крик ужаса, не пройдите мимо, заступитесь, помогите уничтожить кошмар допросов, вскрыть ошибку.

Я невинно страдаю“».[213]

Подробности дела М. С. Кедрова неизвестны, ибо все связанные с ним архивно-следственные материалы все еще недоступны исследователям. Но для наших целей это не столь уж важно.

Не так давно Академия ФСБ и издательство «Русь» подготовили к печати сборник документов, благодаря которому мы теперь можем с уверенностью сказать: к подготовке заключения о необходимости расстрела М. С. Кедрова Берия непричастен. Инициативный документ с запросом на санкцию «директивных органов Союза ССР» подписан начальником следственной части НКВД СССР Л. Е. Влодзимирским, утвержден зам. наркома внутренних дел Б. З. Кобуловым, согласован с Прокурором СССР В. М. Бочковым и направлен Берии на исполнение.[214] Что, собственно, им и было выполнено.][123

Кедров расстрелян не по инициативе Берии — это в данном случае главное.

Конечно, про Кедрова известно гораздо больше. К примеру, нет почти никаких сомнений, что смертный приговор ему вынесен по суду, но, к сожалению, здесь у нас слишком мало места для рассмотрения различных аспектов этого дела. Достаточно того, что все приведенные выше сведения были в распоряжении Хрущева и он лгал, говоря о роли Берии в деле Кедрова.

Папулия, брат Серго Орджоникидзе

Хрущев: «Берия учинил также жестокую расправу над семьей товарища Орджоникидзе. Почему? Потому что Орджоникидзе мешал Берия в осуществлении его коварных замыслов. Берия расчищал себе путь, избавляясь от всех людей, которые могли ему мешать. Орджоникидзе всегда был против Берия, о чем он говорил Сталину. Вместо того, чтобы разобраться и принять необходимые меры, Сталин допустил уничтожение брата Орджоникидзе, а самого Орджоникидзе довел до такого состояния, что последний вынужден был застрелиться».[215]

Как отмечается в исследовании О. В. Хлевнюка,[216] наиболее правдоподобная причина самоубийства Г. К. Орджоникидзе связана с его плохим здоровьем. Долгое время Серго мучили болезни, но работа в последний день жизни у него «протекала в достаточно привычном русле».[217]

Смерть Орджоникидзе никоим образом не была связана ни со Сталиным, ни с братом Папулией (Павлом), ни с Берией. Напротив: «Судя по известным фактам, Орджоникидзе активно защищал Берию и поддерживал с ним хорошие отношения вплоть до середины 1930-х годов».[218]][124

В день своего 50-летия 24 октября 1936 года или что-то около этой даты Серго узнал, что его старший брат Папулия арестован в Грузии.[219] Другой брат Серго Валико (Иван) пытался защитить Папулию в грузинском ЦК, но в результате сам лишился работы. Берия возглавлял КП(б) Грузии, поэтому в середине декабря 1936 года именно к нему Серго позвонил с просьбой о помощи. По словам Хлевнюка, «Берия показал удивительную заботу»; он вник в дело, помог Валико восстановиться на работе и ответил Серго, написав очень вежливую записку.[220]

Серго покончил жизнь самоубийством в ночь с 17 на 18 февраля 1937 года.[221] Относящийся к Сталину весьма неприязненно Хлевнюк попытался было отыскать свидетельства сталинской причастности к смерти Серго и даже предпринял попытку некой «реконструкции» телефонной размолвки между ними, но, в конце концов, все его попытки оказались тщетными.

В ноябре 1937 года Папулия был расстрелян. Хлевнюк не приводит никаких подробностей в связи с расстрелом Папулии, т. к., очевидно, не владеет иной информацией. Ясно, что связь между уходом Серго из жизни и казнью Папулии очень проблематична. Поэтому почти нет сомнений, что самоубийство Орджоникидзе связано было только с состоянием его здоровья.

По словам сына Л. П. Берии, отношения Серго с братом Папулией были всегда натянутыми. К тому же Папулия был враждебно настроен к Советскому Союзу, поэтому, когда Серго приезжал в Тбилиси, он всегда старался остановиться погостить в доме у Берии.

В хрущевские времена, а затем при Горбачеве широкое распространение получили рассказы о «либерализме» Орджоникидзе и о том, как он будто бы сопротивлялся проведению московских показательных процессов и т. п. Следует иметь в виду, что нет никаких свидетельств, доказывающих такую точку зрения. Наоборот, как отмечает Дж. Арч Гетти, «Орджоникидзе, как представляется, вообще не протестовал против ][125 террора, в том числе направленного против Зиновьева, Каменева и Бухарина; и в сущности именно к нему Сталин обратился с просьбой подготовить доклад о вредительстве в промышленности к февральскому (1937) Пленуму ЦК… Проект речи, которую Орджоникидзе готовил к февральскому Пленуму 1937 года как главный докладчик по вопросу о вредительстве в промышленности, получил одобрение Сталина и соответствовал твердой линии времени…».[222]

Подведем, наконец, итог: каждое из утверждений Хрущева касательно Берии и Орджоникидзе — ложь.

— Орджоникидзе не считал себя противником Берии и не был им. Приезжая в Тбилиси, Серго скорее остановился бы у Берии, нежели хотел увидеться со старшим братом Папулией.

— Как сообщает Хлевнюк, Папулия был казнен в ноябре 1937 года,— спустя несколько месяцев после самоубийства Серго (февраль 1937 года), и, таким образом, «ликвидация» Папулии должна быть исключена из возможных мотивов ухода Г. К. Орджоникидзе из жизни.

— Самоубийство Г. К. Орджоникидзе не имело никакого отношения к Берии. Антисталинист Олег Хлевнюк приходит к выводу, что Серго покончил с жизнью из-за плохого состояния здоровья.][126

Данный текст является ознакомительным фрагментом.