Либерализм – отец и мать фашизма

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Либерализм – отец и мать фашизма

Обязательный для фашизма вождизм может служить внешним, хорошо видимым признаком фашизма хотя бы для оценки того, имеет ли та или иная партия склонность скатиться к фашизму, когда доберется до власти. Раз нет внятной программы, но есть вождь, и партия толкает своего вождя во главу страны – значит, эта партия больна фашизмом. Но вождизм мог бы быть признаком только фашизма как такового, если бы вождизм не был также и признаком либералов. Либералы не могут без вождя, им тяжело думать самим над политическими идеями (кроме идеи полной свободы от всего), им нужен тот, кто все за них решит, кто все за них продумает и, придя к власти, даст им их долю или позволит ее украсть.

Почему я делаю акцент на либералах, хотя члены и аппараты остальных партий – это тоже далеко не «быстрые разумом Невтоны»?

Дело в том, что иные партии, скажем, коммунисты или социалисты, еще пытаются соблазнить избирателя своей программой, и только партиям либерального плана программа не нужна, поскольку либеральные партии избирают себе вождя и навязывают избирателям его харизму. Пример – США, где никто толком не знает и никогда не знал, какая между республиканцами и демократами разница. Свободолюбивым либералам достаточно, что у кандидатов в президенты от этих партий харизмы разные. А кто может сказать, какая разница в идеях «Единой России», «Свободной России», ЛДПР или КПРФ? Харизмы у вождей разные – это да! А разница-то в чем? Кстати, харизма – это довольно точное слово, однако в СССР оно было неизвестно за ненадобностью. До такой степени неизвестно, что даже отсутствовало в словарях иностранных слов до момента, когда и в СССР появились либералы.

Поэтому я, исследуя исключительно негативную сторону фашизма – ту, за которую у людей есть основания его ненавидеть, пришел к выводу, что корректнее всего дать ему такое определение:

«ФАШИЗМ – форма государственной власти, являющаяся продуктом деградации демократического государства и создающаяся для удовлетворения честолюбивых и (или) материальных амбиций правящей верхушки, но формально опирающаяся на институты демократии с помощью:

– выделения политических противников в группы по идеологическим, социальным, расовым, национальным или религиозным причинам и лишения их прав, в первую очередь, свободы слова, тем самым не давая им распространять в информационном пространстве государства истинные сведения, необходимые избирателям для принятия верных политических решений,

– подмены в информационном пространстве государства необходимых для мышления истинных сведений ложью, тем самым лишая избирателей свободы мысли и вынуждая их этим принимать выгодные фашистам, но губительные или убыточные для народа политические решения».

Упреждая тех, кто будет примерять это определение к СССР, скажу, что в период до Горбачева это определение к СССР не подходит. Не только при Сталине, но и после него удовлетворить алчность в руководящих органах КПСС можно было в столь смехотворно малых масштабах, особенно по сравнению с сегодняшним днем, что об этом и говорить не приходится. А идеологи партии были настолько серыми и парализованными марксизмом фигурами, что выдвинуть какую-либо революционную идею для реализации своих шкурных амбиций на ее основе руководители КПСС были просто неспособны. Да, партийно-государственный аппарат в СССР глушил критику, давил идейных конкурентов – это было. Но при этом вожди СССР, пусть тупо и бездумно, часто не то чтобы неэффективно, а просто убыточно, но действовали в интересах всего советского народа. И пока Горбачев не ввел в СССР гниль либерализма, для фашизма в СССР не было почвы.

Повторю то, о чем уже писал ранее. Фашизм – это форма вырождения либерализма в тиранию после прихода свободолюбивого либерала к власти. Это дегенеративный либерализм. Иными словами, ФАШИЗМ – это способ осуществления своей власти либералами, оставшимися по каким-то причинам без конкурентов. Пока конкуренты есть, либералам нужна и свобода слова и выборов. Как только конкуренты становятся беспомощными, либералы немедленно скатываются к фашизму. Отсюда родственная любовь либералов к фашистским режимам, причем не только к недавним пиночетам, но и к тем, старинным диктаторам.

Сегодня либералы пытаются объявить идейное родство СССР и нацистской Германии, вспоминая договор о ненападении, подписанный между этими державами в августе 1939 года. Не о том вспоминаете.

Великобритания считалась и считается и колыбелью, и крепостью либерализма. Нацистская Германия считается как бы самым ярким противником либеральных идей – для либерала чем-то до отвращения противоположным. Тогда как понять, что выдающийся либерал, премьер-министр Англии Невилл Чемберлен в сентябре 1938 года предал либеральную Чехословакию, ультиматумом заставив ее сдаться Гитлеру, а 30 сентября тайно приехал к Гитлеру на квартиру и там предложил ему подписать «дружбу навеки»:

«Мы, фюрер и канцлер Германии, и английский премьер-министр, продолжили сегодня нашу беседу и единодушно пришли к убеждению, что вопрос англо-германских отношений имеет первостепенное значение для обеих стран и для Европы.

Мы рассматриваем подписанное вчера вечером соглашение и англо-германское морское соглашение как символ желания наших обоих народов никогда не вести войну друг против друга.

Мы полны решимости рассматривать и другие вопросы, касающиеся наших обеих стран, при помощи консультаций и стремиться в дальнейшем устранять какие бы то ни было поводы к разногласиям, чтобы таким образом содействовать обеспечению мира в Европе». Как понять эту дружбу либерала с нацистом?

А чуть позже, 15 августа 1939 года, участник переговоров министра иностранных дел Германии Риббентропа с Молотовым и Сталиным, руководитель юридического департамента МИД Германии Фридрих Гаус засвидетельствовал, что Риббентроп хотел начать переговоры о Пакте о ненападении с заранее подготовленной пространной и выспренней речи о том, что «дух братства, который связывал русский и немецкий народы…». Однако Молотов его тут же оборвал: «Между нами не может быть братства. Если хотите, поговорим о деле». В отличие от либерала Чемберлена, коммуниста Молотова от нациста явно тошнило.

Эта тошнота передана и в докладе Риббентропа Гитлеру, в котором Риббентроп писал, что Сталин заявил: «Не может быть нейтралитета с нашей стороны, пока вы сами не перестанете строить агрессивные планы в отношении СССР. Мы не забываем, что вашей конечной целью является нападение на нас», – и это при том, что Сталин лично присутствовал при подписании Пакта о «ненападении и нейтралитете» и улыбался фотографу. То есть пакт о ненападении Сталин сказал Молотову подписать, но не то что дружбы, а даже нейтралитета нацистам не пообещал!

А может, либералы Великобритании и Франции в те годы дружили со всеми сразу?

Рекомендую вспомнить, что ни одна руководимая либералами держава перед войной не пригласила к себе с визитом не только Сталина, но даже Молотова. А Муссолини приглашали все, но особенно тепло в «свободолюбивую» Великобританию. До 1941 года не то что премьер-министр Великобритании Чемберлен, но даже министр иностранных дел Галифакс ни разу не были в СССР, а у Муссолини они были неоднократно, к Гитлеру Чемберлен летал дважды, личный договор о дружбе с ним подписал. Да что премьеры! Королевская чета Великобритании посетила Муссолини, наградив его орденом Бани.

Подытожим теорию. Что можно сказать о фашизме? Только то, что это не идея и не партия – это мерзость власти партии, пришедшей к власти как бы законным выборным или парламентским процессом. Определить по идеям партию, которая установит в стране фашизм, очень сложно, поскольку никакие идеи сами по себе не обязательно ведут к ущербу для данного народа или для большинства народа данной страны.

Однако есть и не обязательно присущие одному фашизму, но обязательные для фашизма признаки:

– фашистская партия создается под вождя;

– партия проталкивает вождя к должности главы государства.

Вот такие партии, приходя к власти, могут и натворить дел. Посему возникает вопрос, а сколько у нас в России тех, кто потенциально опасен как фашисты? В какой степени оправданно появление закона «О противодействии экстремистской деятельности» по версии его сторонников и инициаторов принятия?

Разумеется, думские партии мы считать не будем – они все (исключая КПРФ) созданы под вождей. Но поскольку именно они этот закон приняли, то сами эти партии не в счет.

Вот и давайте оценим численность и силу тех, против кого думские партии приняли закон «О противодействии экстремистской деятельности». Начну, как водится, с подсчетов иностранного «эксперта», но сначала поговорю о численности членов российских партий.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.