Алмазный панцирь не спасет тебя, о враг!
Алмазный панцирь не спасет тебя, о враг!
Самыми же злыми, почти без перерывов «таннитами» считались американские эскимосы. Именно в их края из года в год двигались флотилии байдар, о которых шла речь выше. Причем зипунили за морем не только «морские настоящие», но также их союзники-эскимосы, и даже «оленные настоящие». Байдар у них, правда, не было, но в этом смысле существовала своеобразная кооперация. Зимой кочевые приезжали к береговым, набирали добровольцев, усаживали в нарты и шли шарпать коряков, зато летом, наоборот, добровольцев в вик набирали береговые. Ясен пень, по возвращении щедро оплачивая услуги. Вот эти войны, основанные на взаимной ненависти, порожденной памятью о многих обидах, были свирепы. В плен попадать не рекомендовалось: тех, кому не повезло пасть или выпросить быструю смерть у победителя (такое право у воина было), ждали чудовищные мучения (просверлить череп костяным сверлом и вытащить мозг заживо считалось относительной милостью). Или рабство, условия которого напоминали растянутую во времени казнь, ускорить которую рабы предпочитали самоубийством.
Порой безобразие принимало столь масштабные формы, что происходящее на далекой периферии начинало волновать столицы. В 1793-м Сенату пришлось даже рассматривать жалобу американских эскимосов, поддержанных несколькими английскими капитанами и просивших принять меры против «злых чукоч, ежегодно на байдарах приходящих, истребляя их убийством, имение грабя, а жен и детей воруя». Впрочем, если война становилась затяжной и бесперспективной для обеих сторон, заключалось «торговое перемирие» с целью попробовать замириться. Торговали довольно специфично. Стороны, на всякий случай, являлись во всеоружии, а обмен товаром обычно был «немым»: товары клались на землю, а покупатели подходили и клали «цену» рядом, в свою очередь, отходя. Все происходило долго, громоздко, и часто недоразумения на торгу провоцировали очередную войну. Все равно, поддельные люди ни на что другое, кроме как убивать их, не годны.
И только одного врага чукчи считали равным себе. Не таннитом. И не, скажем так, настоящим «настоящим» – это было бы уже чересчур. Но, безусловно, и не «не настоящим». Даже не «почти настоящим», как коряки. А «таньги». То есть «параллельно созданным»…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.