Почем нынче правда-матка 3 ноября 1992, «МК»
Почем нынче правда-матка
3 ноября 1992, «МК»
Братья и сестры! К вам обращаюсь я, друзья мои! Коррупция нагло захватывает прессу. Случаи продажных публикаций участились настолько, что превратились в систему.
Сегодня утром мне домой трижды звонили по одному и тому же делу. Звонили трое: милая девушка, пожилой член бывшего Союза писателей СССР и народный депутат. Текст один и тот же:
– Саша, тут приехали замечательные люди. Они хотят опубликовать честную, объективную информацию. Готовы на всё.
– Сколько это «всё»?
– Сколько скажете.
Звонили, уверен, не мне одному.
Не подвергаю сомнению «честность и объективность», но и слушать не хочу. Мне не нравится метод.
Честные люди предлагают любые деньги, чтобы «опубликовать правду». Ясно, что эти люди всё напечатанное считают неправдой. Ибо – по их логике – если за публикацию правды надо много платить, то сколь ж получено за публикацию лжи? Страшно подумать.
Основания есть. Недавно шестьдесят журналистов летали в Чечню. Самолет прислал Дудаев, жилье и питание обеспечил Дудаев, развлечения (охота, баня) обеспечил Дудаев. Чтобы журналисты написали правду[39].
У любого порядочного человека, которого возили и поили, невольно появляются нравственные обязательства. Нравственно невозможно ответить обидой на гостеприимство.
На прессу (да и на всех) можно действовать пряником, а можно кнутом.
Мы знаем, как Сталин устроил писателям поездку на Беломорканал. И знаем, какую правду они написали о Соловках, о Беломорканале, о ГУЛАГе. Все, в том числе неподкупный Буревестник.
А сколько буревестников летали в Канны с Таги-заде…[40]
Советская пресса стремительно теряет свое единственное завоевание – доверие читателей.
Ни один разумный человек не верил советской прессе до 1987 года. Идеологическая и политическая цензура, партийный диктат, ложь статистики были очевидны всякому и исключали доверие.
Доверие мы завоевали быстро. Отсюда взлет тиражей. Отсюда реальная сила четвертой власти. Отсюда страх трех первых властей и всех, кому гласность мешает.
Мы не можем остановить войну[41]. Мы не можем остановить разграбление страны. Не можем и не должны ловить, арестовывать, судить. Но мы можем и должны делать всё, чтобы чиновники боялись грабить, а органы боялись закрывать на это глаза.
Сегодняшнее падение тиражей – следствие не только дороговизны, но и того, что мы теряем доверие.
Безраздельный диктат власти сменился беспредельным диктатом денег. Наивно думать, что это не заметно со стороны.
Когда за правду убивали, у журналистов еще были какие-то оправдания. Когда правдой торгуют – оправданий нет.
13 ноября 1992, «МК»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.