5.8. Конфронтация нарастает

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

5.8. Конфронтация нарастает

5.8.1. Важным событием середины 1991 года были выборы Президента РСФСР.

Одному из кандидатом нужно было взять реванш за унижение, которое он испытал. и через годы помнил, что изо всех сил пытался не допустить его избрания.[786] По сути дела, это были первые после десятилетий свободные выборы в стране. Мелкие неточности и давление не в счёт. Скоро, через тройку лет и не такое будет, а пока все почти как на настоящих выборах.

выиграл довольно убедительно (фальсифицировать народные симпатии тогда ещё не научились) и тем самым косвенно нанёс удар по, которого Президентом избрали послушные депутаты, а не народ.

Заметим, что уже тогда появилась информация о том, что в избирательной кампании по избранию участвовали 5 специалистов американской частной фирмы «Комити фо фри конгресс»… Деньги им плати не комитет поддержки, а кто-то на родине — в Штатах».[787] Заметка эта была скромно опубликована в популярном отечественном издании, сенсации она не произвела, подтверждение найти не удалось. Так и осталось не совсем ясным: помогали иностранцы избранию первого российского президента или нет? А ведь этот факт имеет не малое значение. Хотя тогда на американцев ещё смотрели как на тех, кто помогает, забыв банальное правило: бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

«После проведения выборов Президента Российской Федерации 12 июня 1991 года и избрания на этот пост развал Советов вышел на финишную прямую», — так охарактеризовал этот период.[788]

Сам же герой дня — писал, что большая часть российского общества подошла к июню 91-го с ощущением финала советского периода истории.[789] Народ за несколько лет безуспешных ожиданий и несбывшихся надежд был дезориентирован и надеялся только на чудо.

Ох, уж эти выборы. «Ещё никогда из сферы полезного труда не было такого изъятия трудовых ресурсов. Мы сходим с ума. Съезды, проходящие в три этапа, городские сессии, форумы народных депутатов, не уступающие по продолжительности кругосветному путешествию».[790] И пока депутаты заседали…

5.8.2. В стране волнами шли митинги и забастовки. Весной 1991 года началась новая серия забастовок шахтёров. Все это сказывалось на ритмичности работы экономики и ухудшало социальный климат в стране.[791]

Масло в огонь подливали и политические амбиции (см. например, пункт настоящей книги) и взаимные претензии (см., например, пункт настоящей книги).

Так дальше жить нельзя — это понимали многие. Но вот как жить представляли все по-разному.

Общество раскалывалось, экономика деградировала. Все двигалось к катастрофе. Ощущение как в 1917 году, когда после эйфории февраля подходила осень отрезвления. Политические свободы 1989 года лишь на короткое время заменили насущные нужды, а потом с ещё большей скоростью все стало падать в обрыв.

5.8.3. В середине 1991 года произошло довольно важное и интересное событие в зале заседания Верховного Совета СССР. Премьер-министр выступил в Верховном Совете СССР с сообщением о политическом и экономической состоянии страны. сделал лейтмотивом своего выступления требование чрезвычайных полномочий для Кабинета министров.

«Надо отдать должное, — написал, — когда его прямо спросили, консультировался ли он по главной теме своего выступления с, он так же прямо ответил: „Нет“ — хотя пояснил, что Кабинет министров не при президенте, а только подчиняется президенту».[792] Однако, слишком верить этим словам премьера не стоит. Тем более, что это было в интересах самого президента, который как бы оставался в стороне.

, вспоминая то время, скажет: «Новый премьер за период с апреля по июнь очень резко обозначил независимость своей позиции, „особое мнение“ по многим экономическим и политическим вопросам, противодействие общему курсу горбачевской администрации.[793] Различие понимали многие.[794]

Позже совместно выступили председатель КГБ СССР, министр обороны СССР и министр внутренних дел СССР. Не менее резко, чем премьер-министр, выступил, сказавший: «… Наше отечество находится на грани катастрофы…..

Главная причина нынешней критической ситуации кроется в целенаправленных, последовательных действиях антигосударственных, сепаратистских и других экстремистских сил, развернувших непримиримую борьбу за власть….

Эти силы открыто взяли курс на захват власти в стране. Для реализации своих амбициозных планов они не остановятся перед попытками ввергнуть страну в пучину крайнего обострения обстановки».[795]

5.8.4. После подобной речи вполне уместно сказать, что мосты уже сожжены. Зная теперь, что за первым летним месяцем последует последний месяц лета, не сложно заметить, что в июне те же лица, попытались получить практически те же самые полномочия, которые через два месяца они получили на три августовских дня.

А Президента как всегда в ответственный момент нет в эпицентре события (т.е. не в зале заседания). Согласованы ли были с ним выступления премьера и «силовиков»? Если согласованы, то это вполне в духе, дать согласие, потом его забрать, сделав вид, что ничего не давал.

Если нет, то получает убедительное доказательство подготовки к его постепенному отстранению от власти.[796] Надо быть глупцом, чтобы не понять это. Практически это уже начало заговора. Но первая версия гораздо более вероятна.[797] Однако, не будем забегать вперёд.

5.8.5. Небезызвестный в это время якобы получает от некого знакомого сообщение о том, что после предоставления дополнительных полномочий будет сделана попытка ввести чрезвычайное положение, направленное против.[798] По совету он решил обратиться в посольство США[799]. Обратим внимание на мелкий, но характерный факт. В мелочах вообще сущность проявляется очень часто. Будущий заместитель министра безопасности ( ) уже тогда советовал в трудную минуту обращаться в иностранное посольство.[800]

Посол принял мэра Москвы., соблюдая конспирацию (КГБ прослушивает резиденцию посла), сообщает версию о заговоре против. Посол обещает передать информацию в Вашингтон (Президент России был в тогда в США). Не успели его избрать, как он поехал в США. Позже он снова не раз будет, прежде всего, контактировать с американцами перед и после всех своих важных шагов. Уже после этой поездки он нанесёт полусмертельный удар по КПСС. И что это за любовь к заморскому дяде? Но это так к слову.

Тем временем дебаты в Верховном Совете СССР подходили к концу. Дальнейшие события в изложении выглядят следующим образом: «После перерыва, когда вот-вот должно было состояться голосование, исход которого был предрешён, произошло неожиданное. Появился на сессии Президент и попросил слово. Я не помню точно его речь, но смысл её был очевиден: он считает просьбу о дополнительных полномочиях объяснимой, но в данный момент все же можно формальное решение не принимать, ограничившись тем обменом мнений, который состоялся».[801]

Версию о встрече с послом США подтверждает помощник Черняев. демонстративно назвал посла товарищем, подчеркнув тем самым хорошие отношения. Выслушал предупреждение о том, что 21 июня будет предпринята попытка отстранить его от власти и рассмеялся. Но посла и президента США поблагодарил за заботу.[802] Вот она истинная дружба. Правда, потом друг Джордж точно также будет дружить со злейшим врагом —. Такая вот дружба бывает среди глав государств. Принцип (враг моего друга — мой враг) здесь действует по-особому.

Но нас интересует ещё одно обстоятельство. После встречи с послом США заминает инициативу будущих гэкачепистов.[803] Инициативу, которая, скорее всего, от него же в какой-то степени и исходила. А если это так, то получается, что посол иностранной державы практически управляет главой пока ещё существующего Советского Союза? Ведь именно после той встречи меняет свою позицию.

«…Будущие путчисты, скорее всего, окончательно поняли, что при участии путч не провести, он в любой момент может дать „обратный ход“. И им надо так скорректировать план, чтобы оказался в стороне».[804]

Те июньские дни довольно интересно напоминают ситуацию с августовскими днями. В июне «силовики» и как бы самостоятельно требуют дать дополнительные полномочия (в августе они как бы введут чрезвычайное положение). как бы в стороне. Но на него успевают оказать давление (вот чем опасен телефон и это в августе попытались учесть). делает вид, что разворачивается в другую сторону,[805] однако своих людей («силовиков») все равно тогда не сдал.[806]

Через несколько дней после июньского «несостоявшегося ГКЧП» при встрече с упрекнул его за обращение к послу и президенту США.[807] Получается, что просьба (для ) была американцами передана. В результате последний изменил планируемый вариант получения дополнительных полномочий.

оценил это так: «…Представляет двойной интерес действия официальных лиц США… Слишком деликатная тема — по сути прямое вмешательство в наши внутренние дела, дела иностранного государства. И во имя чего — сохранить конкретного человека на своём посту и по его либо просьбе, либо согласию. Любому понятно, что на такие шаги идут лишь для кого-то очень нужного, можно сказать, слишком своего человека».[808] Насчёт вмешательства палку перегнул, подобное делается сплошь и рядом. Примерно так же делали и советские вожди в период своего могущества. А вот в отношении нужности возразить ему трудно, если вообще возможно. Заметим, что нужного для них, иначе они бы не беспокоились.

5.8.6. Но попытка получить дополнительные полномочия все же была, и она встревожила некоторых. Ответные удары от оппозиции пошли сразу же. Оппозиция припомнила крючковское выступление перед парламентариями в декабре 1990 года и съязвила: «За полгода героической борьбы чекистов на этом фронте результаты, однако, оказались невидимыми, и теперь мы (вернее, депутаты) по секрету услышали, что дело, оказывается, не только во внутреннем саботаже, но прежде всего в подрывной деятельности ЦРУ, в чудовищных планах империалистического Запада».[809]

Красиво написано. Пресса вообще умеет красиво обозвать и оболванить. Но по-другому и не может быть. Чаще и с большим интересом читают то, что красиво и эффектно написано, а не то, как нудно и пространно сообщают об истинах. Писать же красиво об истинах крайне сложно и далеко не всегда выгодно. Но вернёмся к основной нити повествования.

и его демократические сторонники нашли свой способ нанести и более сильный ответный удар. К этому времени, выбранный 12 июня Президентом Российской Федерации, чувствовал себя гораздо более уверено и он пошёл в атаку.

Интересно отметить, что сотрудники госбезопасности свои тревоги за судьбу страны (т.е. Советского Союза) доводили и до руководства РСФСР. Например, в июле 1991 года в Москве было проведено совещание руководящих работников органов госбезопасности РСФСР. В зале были,,,, представители российских парламентских комитетов. Речи там звучали достаточно тревожные. Но в стране решался вопрос о власти. Кто же в это время думает о самой стране и нуждах её народа?