Глава 15. Дневик штурмана Устюжина
Глава 15. Дневик штурмана Устюжина
Далее история клада развивается по всем правилам детективной романистики. Старый Мак-Гиннис наконец "отдает концы", так и не дождавшись своего компаньона, сделавшегося после гибели Бенёвского прямым наследником всех его богатств. Роль Роберта Летбриджа в этом деле не совсем ясна, однако можно полагать, что Бенёвский (или Устюжин) просто оставил его для надзора за Мак-Гиннисом, выписав вместе с семьёй из Честера или какого-то другого городка на побережье, и снабдив средствами для ведения приличного хозяйства. Вполне вероятно, что Летбридж не был даже посвящен в тайну клада, хотя и получил строгие инструкции пресекать любые попытки "сторожа" поковыряться в земле острова. Насчет камня, предоставленного Селлерсу-первому вдовой Летбриджа, то наверняка он его нашел где-то в кустах, когда совершал обход своих владений. Однако не в состоянии расшифровать высеченную на нем надпись, он спрятал его до лучших времен. Если даже он и показывал камень Мак-Гиннису, то тот ничем помочь ему не смог, или же не захотел. Скорее всего последнее.
Как уже известно, текст на этом камне, а также на камне, найденном позже в Денежной шахте, был составлен на латыни, прежде чем его зашифровали, а Бенёвский, как вытекает из отчета об экспедиции 1771-72 годов, предоставленного Екатерине II одним из спутников Бенёвского неким Магнусом Мейдером, латынью владел прекрасно, и даже во всеуслышание гордился этим. К тому же история доносит до нас страстное увлечение этого человека криптографией. Что касается кусочка истлевшего пергамента с написанными на нем латинскими буквами "w" и " i", вынесенного буром на поверхность в 1896 году и послужившего темой для многочисленных и бурных дискуссий по поводу его происхождения, то следует особо отметить тот факт, что буква "w" кроме немецкого и английского алфавита входит еще только в ПОЛЬСКИЙ, и больше ни в один алфавит мира. Так что предположения о том, что шифр составлен именно Бенёвским, как мы видим, отнюдь не беспочвенны.
Как уже упоминалось, в статьях многих отечественных и зарубежных авторов, посвященных "одиссее большерецких острожников", можно обнаружить неоднократные намёки на то, что к концу своей жизни Иван Устюжин написал какие-то "записки"… Однако эти намеки так и оставались намеками, пока на глаза какому-то архивариусу не попалась статья в газете "Известия" от 12.3.1920 года, посвященная различным бунтарям царских времен, начиная Болотниковым, Разиным, Пугачёвым и заканчивая бомбистами-народовольцами. В этой статье также упоминался и бунт в Большерецком остроге на Камчатке в 1771 году. Неизвестный автор этой статьи, зашифрованный под псевдонимом "Октябрьский" утверждал, что ему известно местонахождение дневников ближайшего соратника Бенёвского — И. Устюжина, который в течение пятнадцати лет вел летопись "этого славного борца за счастье народное… и создателя на далёком Мадагаскаре свободного от всяческой эксплуатации поселения под названием Либерштадт ("Либер" — по латыни Свобода)".
В свете интересующей нас загадки это открытие было весьма обнадеживающим. Общеизвестно, что как раз в том, 1920-м году "Известия" взял под свое крыло небезызвестный международный "бунтарь" (вспомним хотя бы его отсидку в берлинском Маобите), а также"…деятель международного социал-демократического движения, член Центрального комитета РКПБ, левый коммунист и партийный публицист" Карл Бернгардович Радек. Неизвестно, в каком именно году были наконец отысканы дневники Устюжина, где они находились и почему не были найдены ранее; нельзя также с полной уверенностью утверждать, что в этих записках была полностью раскрыта тайна острова Оук, но то, что сокровища с ограбленного Бенёвским французского галеона "Анжеблуа" побывали в России — это уж точно. Для того, чтобы в это поверить, достаточно рассмотреть поближе некоторые события, связанные с особенностями развития отношений Запада с Востоком в конце далёких 20-х…